Образ и характер Патапа Максимыча в романе В лесах

Этот «социально-политический идеал писателя», как утверждает исследователь, определил и трактовку образа Патапа Максимыча. «Именно в Патапе Максимыче писатель видит обобщенный тип тех людей, которые призваны двинуть вперед Россию и быть опорою трона... Нет сомнения, что Мельников в лице Патапа Максимыча создал идеализированный и приукрашенный образ купца, облагораживая его и смягчая в нем черты эксплуататора».

Неприязненное отношение к купечеству, впервые высказанное в повести «Красильниковы», Мельников сохранил в течение всей своей жизни. В романе «В лесах» и особенно «На горах» он развеял миф о созидательной силе русской буржуазии. Писатель не отрицает, что купечество представляет собой огромную общественную силу. Но эта сила, как правило, деспотична и бесчеловечна, ибо ее кумиром являются барыш, богатство, дух стяжательства, убивающие в человеке с циничной жестокостью веру в добро и любовь. Даже Патап Максимыч — человек во многих отношениях симпатичный, изображенный в романе с известной долей идеализации, — становится жертвой этого страшного божества.

Роман «В лесах» — талантливое реалистическое произведение. В нем воссоздана широкая панорама буржуазных общественных отношений, на фоне которых повествуется о судьбах главных героев, чьи характеры и поступки обусловлены социальной средой, господствующими в ней идеалами.

Действительно, Мельников наделяет Патапа Максимыча многими лучшими чертами русского национального характера: природным умом, независимостью, деловитостью, добродушием, щедростью натуры. Но вместе с тем он говорит и о хищнических устремлениях заволжского «тысячника», о его горячности, доходящей порой до самодурства, непомерном тщеславии. Это по-своему сложный и противоречивый характер, в котором своеобразно сочетались душевная щедрость, доброта, нежная привязанность к дочерям с жаждой барыша, кичливой гордостью. Поэтому несправедливым нам представляется и такое толкование характера Патапа Максимыча, когда его положительные качества объясняются некоей «заданной схемой», а отрицательные — «верностью принципам реалистического изображения действительности». «Таким образом, — пишет другой исследователь, — намереваясь создать идеальный характер, Мельников, вопреки собственным намерениям, соткал образ из противоречивых элементов. Абстрактно-морализаторская тенденция отошла на второй план, отступив перед социальной сущностью типа, благодаря чему и стал он живым, ярким, многосторонним» .

В этой связи уместно вспомнить критическое высказывание Мельникова по поводу своего первого рассказа: «не писать... до тех пор, пока не узнаю жизни получше». Ученик и последователь Пушкина и Гоголя, Мельников на протяжении всей своей творческой деятельности полагал, что подлинное искусство невозможно без глубокого знания жизни. Именно на самостоятельное знание богатого жизненного материала опирался писатель, создавая роман «В лесах».

Следуя творческой манере своих литературных учителей, Мельников раскрывает характер Чапурина в эволюции, сталкивает его с представителями различных социальных групп, ставит в сложные жизненные ситуации, соблюдая при этом принцип социальной типизации. Рассказывая о приверженности Патапа Максимыча к старой вере, Мельников тут же поясняет: «И раскольничал то Патап Максимыч потому больше, что за Волгой издавна такой обычай велся, от людей отставать ему не приходилось. Притом же у него расколом дружба и знакомство с богатыми купцами держались, кредита от раскола больше было. Поддерживая старый обычай заволжских «тысячников» пароду «столы строить», Патап Максимыч тем самым укреплял свою коммерцию, стремился крестьян «в себе прикормить, чтоб работники из ближайших деревень домашней работы другим скупщикам не сбывали, а коль понадобятся тысячнику работники наспех, шли бы к нему по первому зову».

В характере Чапурина отразились противоречия самой буржуазной действительности. Это — купец патриархальной формации, занимающийся кустарный промыслом, мечтающий о такой деятельности, которая принесла бы пользу всей России. Он желает расчистить Волгу от мелей, настроить железных дорог, а для стариков и бедных — богадельни и больницы. Но всем ходом повествования Мельников приводит читателя к пониманию, что не Чапурин является главной фигурой в современном русском купечестве, не с его деятельностью связано будущее буржуазной России. Его уже теснят купцы нового типа, для которых обогащение является единственной целью и смыслом жизни. Да и сам характер коммерческих операций у них иной: приятельские векселя, выдающиеся без обеспечения, акционерные компании, мнимые банкротства, объявляемые с целью «собственного обогащения в ущерб кредиторам.

Через весь роман проходит тема губительной власти денег. Дух стяжательства убивает в людях все человеческое, толкает их на преступления. Блеск золота опустошает душу Алексея Лохматого, пробуждает в нем алчность, заставляет забыть сделанное ему добро, родителей, любимую девушку. Жертвами необузданной власти денег становятся Марья Гавриловна Залетова и Евграф Масленников, Матрена Чапурина и Яким Стуколов.

Много внимания в романе уделено изображению жизни и быта старообрядческих скитов, тесно связанных с купеческой верхушкой, Автор сочувственно относился к жизненному укладу старообрядце», видя В нем проявление духовной самобытности, бережно хранимой народом от проникновения западных обычае». Вместе с тем Мельников не понимал и не принимал раскольничьего фанатизма, начетнического педантизма и мертвой догматики, иступлено защищаемых ревнителями «древлего благочестия». В романе «В лесах» он беспощадно разоблачает внешний аскетизм и «благолепие» скитской жизни, за которыми скрываются корыстолюбие, ханжество, чревоугодие, лицемерие и разврат. Показная святость живет здесь рука об руку с преступлением. Так, настоятель Красноярского скита отец Михаил, столь поразивший много повидавшего на своем веку Патапа Мак-симыча своим благочестием, смирением, кротостью и гостеприимством, оказывается алчным стяжателем, заведшим в скиту тайное изготовление фальшивых денег. Молитвенник и постник Яким Стуколов, с ненавистью относящийся ко всякому, кого он почитает за еретика, руководствуясь той же алчностью, пытается втянуть в авантюру с «ветлужским золотом» Чапурина.

Всему на свете находят оправдание хранители «древлего благочестия»: «Тайно соделанное, тайно и судится; падение же очищается слезами и покаянием...» Ссылаясь па авторитет «отцов церкви», казначей Парфений успокаивает игумена Филофея, согрешившего с молодой белицей: «...ведь это не грех, а токмо падение, и святые отцы падали, а угодили же богу покаянием...»

Особое возмущение у Патапа Максимыча вызывает ханжеская мораль «спасенниц», готовых неприглядные стороны скитского жития объяснять «дьявольским искушением», «кознями врага»: «Вон у меня есть сестрица родимая, — говорит он московскому посланнику Василию Борисычу.— Послушать ее — так что в обителях худого пи случится — во всем один бес виноват. Сопьется старица — бес споил, загуляет с кем — он же, проворуется — тот же бес в ответе... Благо ответчик-то завсегда наготове, свалить-то есть на кого...»

Обстоятельно повествуя о жизни и быте старообрядческих скитов, Мельнике» прямо говорит, что интересы приобретательства, материального благополучия здесь всегда на первом месте. «Во всех общежительных скитах хозяйство шло впереди духовных подвигов. Правда, служба в часовнях и моленных отправлялась скитницами усердно и пеопустительно, но она была только способом добывания денежных средств для хозяйства. Каждая скитская артель жила подаяниями богатых старообрядцев, щедро даваемыми за то, чтобы «матери хорошенько молились».

Пожертвования богатых благодетелей — основная статья дохода скитов. «Божьим словом» здесь так же бойко торгуют, как у Макарья (так называли в народе Нижегородскую ярмарку) рыбой или иным товаром. За хорошее возданние скитские матери согласны принять на себя любой грех. Известная по всему старообрядчеству рогожская игуменья Пульхерия, почитаемая раскольниками за святую, так наставляет миллионщика, покровителя и благодетеля рогожской общины Семена Елизарыча Стужина: «Делать нечего, грехи твои на себя вземлем, только веру крепко храпи... Будешь веру хранить, о грехах не тужи: замолим».

Дух стяжательства и религиозный фанатизм — вот две силы, которые калеча? людские души, опустошают жизнь человека, лишают его радостей семейного счастья, любви. Тема трагических женских судеб проходит через весь роман. Дважды разочаровывается в любви Марья Гавриловна Залетова, с неверием в искренность человеческих чувств уходит из жизни Настя Чапурина, безысходность своего положения ощущает бедная сирота Марья-головщица, мечтающая о семейном счастье, «анафемская» скитская жизнь давит и губит рвущуюся на простор свободолюбивую натуру Фленушки, которая только тем и утешается, что покровительствует чужой любви, но в конце концов из озорной и веселой белицы превращается в суровую и властную мать Филагрию.

Глубоким драматизмом исполнен образ умной и волевой игуменьи Кемеровского скита Манефы. С искренним сочувствием повествует Мельников о ее трагической судьбе. Жизнерадостная и счастливая Матрена Чапурина вынуждена была покориться воле отца, расстаться с любимым человеком и навек поселиться в скиту. И вот некогда гордая, насмешливая и веселая красавица Матрена становится строгой, властной и распорядительной игуменьей Манефой.

Четверть века, подчиняя чувства незаурядной воле, Манефа заставляла себя забыть мир с его земными радостями и утехами. «Много недреманных молитвенных ночей провела она в продолжение двадцати пяти лет ради забвения бурь н тревог, что мутили ее душу во дни давно отжитой молодости. Заключась в тесной келье, строгая подвижница успела умирить треволнения души... Годы шли. Реже и реже восставали в ее памяти образы когда-то дорогих ей людей, и в сердце много и горячо любившей женщины воцарился наконец тихий мир и вожделенный покой».

Встреча с паломником, в котором она узнала возлюбленного, заставила вздрогнуть сердце «спасенницы». С глубоким состраданием повествует автор о душевных терзаниях Манефы. «Стоит мать Манефа в моленной перед иконами, плачет горькими, жгучими слезами. Хочет читать, ничего не видит, хочет молиться, молитва на ум нейдет... Мир суетный, греховный мир опять заговорил свое в душевные уши Манефы...»

Аскетический и суровый старообрядческий бог не дает душевного спокойствия, радости и счастья человеку, зарождает в нем презрение и ненависть ко всему, что находится за оградой раскольничьего скита. Но «человек человечьим живет, пока душа из тела не вынута», нельзя убить в нем любви к земной жизни, к ее радостям и наслаждениям. Религиозному фанатизму, убивающему в человеке все живое, Мельников противопоставляет жизнеутверждающую поэзию славянского народного мифа о светлом и добром боге Яриле, дарующем людям счастье и радость. Веселый Яр, бродящий по селам, лесам и оврагам, вселяет в сердца людей любовь и душевное спокойствие. «Не заказан ему путь и в келья монастырские, от его жаркого разымчивого дыханья не спасут ни черный куколь, ни власяница, ни крепкие монастырские затворы, ни даже старые годы...»

Жестокой и бесчеловечной власти денег и религиозного фанатизма Мельников противопоставляет естественность, красоту и гармоничность природы в символических образах Ярилы и Матери Сырой Земли, народные поверья, песни, обрядовую поэзию, в которых воплощены народные представления о моральных ценностях. Только в народной среде писатель видит красоту и естественность чувств, только здесь нет трагических противоречий, убивающих душу человека.

Мифологические образы выполняют важную идейную и композиционную функцию в романе. В описании языческих празднеств Мельников стремился раскрыть характер народа, его высокие душевные качества, тягу к поэтическому и прекрасному, защитить от старообрядческих догматов и религиозного фанатизма свободу личности. Автор, однако, с грустью отмечает, что «теперь на Кержеяце не помнят Ярилы, не хоронят Костромы, забыли про братчины. Скитская обрядность все до конца извела».

В ряде случаев народные поверья, песни, легенды становятся важным средством раскрытия внутреннего мира героев, оттеняют их душенное состояние, мотивируют завязку той или иной сюжетной линии. Славянская языческая мифология и обрядовая поэзия придают авторскому повествованию неповторимую лироэпическую тональность. Расстроенный известием о предстоящем приезде к Чапуриным жениха из Самары, Алексей в глубокой печали выходит в поле и в песне изливает тоскующую душу:

Ой ты, горе мое, горе-гореваньице, Ты печаль моя, тоска лютая. Загубила ты добра молодца, Красна девица, дочь отецкая.

О зарождающейся любви Марьи Гавриловны к Алексею Мельников повествует языком поэтической славянской легенды о Яр-Хмеле и Матери Сырой Земле; «Ой леса, лесочки, хмелевые ночки!.. Видишь ты, синее звездистое небо, как Яр-Хмель-молодец по Матушке Сырой Земле гуляет, на совет да на любовь молодых людей сближает?.. Видишь ты, небо, все ты слышишь, все: и страстный шепот и тайные, млеющие речи... Щедро, ничего не жалея, жизнью и счастьем льешь ты на землю, жизнью-любовью ты льешь...»

Источники:

• Мельников П. И. (Андрей Печерский) В лесах. В 2-х кн. Кн. 1/Вступ. ст. и примеч. В. А. Грихина.—Мл Сов. Россия, 1984.—496 с.

Аннотация:Эпопея «В лесах» (И продолжение ее «На горах») - главный труд русского писателя Павла Ивановича Мелышкопа-Печерского (18 I 8 -1883) В романе описана жизнь старообрядческого купечества Заволжья середины XIX века, промыслы, обычаи местного населения, быт роскольничьих скитов. В этом произведении наиболее полно проявился реалистический талант писателя, прекрасного рассказчика, знатока народной речи.

Эпопея «В лесах» имела большой успех у читателя, современники назвали роман «поэмой народной жизни».