Само крушение культуры Сорокин предсказал ещё тогда, когда не было ни революции, ни Первой мировой войны, ни Великой депрессии. Логично предположить, что такие выводы были сделаны им исходя из наблюдений не за видимой частью жизни всей Европы и отдельных её государств, а в результате наблюдения за жизнью отдельных слоёв населения. И выводы оказались неутешительными. С одной стороны, учёные – философы и культурологи, которые утверждали, что настоящее состояния культуры безоблачно, а в будущем её ожидает процветание. С другой стороны – простое население, которое беззаветно верило учёной элите, выслушивая её рассуждения и обещания и свято веря в красноречивые посулы.
Однако же история фактически доказала, что самые тревожные ожидания Сорокина сбылись. В то же время культурологи начали выдвигать свои теории относительно современного состояния культуры. Сорокин делит все эти теории на два диагноза. Первый гласит о том, что суть кризиса сводится к конфликту «плохих» и «хороших» людей. В данном случае в число плохих входят такие представители тоталитарных режимов правления как Сталин, Гитлер и Муссолини, а в число хороших – демократы и либералы, такие как Черчилль и Рузвельт. Второй диагноз сводится к тому, что сложившийся кризис есть начало конца западной культуры, то есть в данном случае, культура находится на последней стадии своего упадка. Средства, которое могло бы отвратить смерть западной цивилизации, по утверждению сторонников этой теории, одним из которых являлся Освальд Шпенглер, нет.
Но сам Сорокин достаточно осторожно говорит, что оба эти диагноза абсолютно неверны. Он утверждает, что настоящий кризис носит не обычный, а экстраординарный характер. То есть, касающийся не только экономики и политики, но и кризис главных институтов общества, или так называемых сверхсистем: искусства, науки, философии, религии, права, морали, образа жизни и нравов. «Если быть более точным, этот кризис заключается в распаде основополагающих форм западной культуры и общества последних четырёх столетий», - пишет Сорокин.
В качестве примера можно привести несколько явлений. Например, с приходом к власти большевиков в России началось политическое и едва ли не насильственное давление на религию. Повсеместно разрушались церкви и богоугодные заведения. С одной стороны, это означало приказной порядок отречения населения от религиозных взглядов, проходящее под лозунгом «Религия – опиум для народа!» Но это ещё ничего. Многие свято поверили новой власти, углядев в её идеологии нечто лучшее по сравнению с тем, чего лишились. С другой стороны, разрушение церквей привело к кризису архитектуры. Уничтожались прекраснейшие творения средневековых мастеров. Многие здания просто разбирались по кирпичам, которые затем использовали для строительства чего-то иного. И даже известный храм Христа Спасителя не обошла эта участь – он был взорван и переориентирован для строительства бассейна.
Продолжая удачный пример крушения культуры с приходом большевиков, хочу отметить, что и другие виды науки и искусства подверглись бессмысленному уничтожению. Огромный кризис претерпела топонимика – менялись исторические названия городов и деревень. Многие философские течения изменяли свои направления – так построение коммунизма перетекло в построение социализма. Отношение новой власти к художественным произведениям и культурным ценностям могло вызвать ужас. Многие литературные и художественные произведения предыдущих лет навсегда исчезли из-за бездумных действий большевиков. Появилась достаточно жёсткая цензура, предписывающая творить только в соответствии с новыми законами и идеологией.
Мало того, кардинально поменялся быт простого населения, его мораль и нравы. Народ делился на партии, группировки, что вылилось в гражданскую войну. Эту войну также можно считать кузницей кризиса культуры в России, так как она деморализовала единый народ и продолжила губительное расслоение общества.
Стоит ли писать о том, что в Европе в тот же период события мало отличались от происходящих в России. Население было подавлено. Мало кто ожидал, что предсказания русского социолога сбудутся.
В чём-то идеи Сорокина сходились с идеями Шпенглера. Например, в том, что сложившийся кризис – это конец исторического существования европейского общества, а также в том, что этот кризис затрагивает все сферы жизни. Позволю себе согласиться, так как тоже считаю, что кризис культуры, объединяющей все аспекты жизни человека, есть кризис всей жизни, упадок, уныние. Однако дальше их мнения расходятся. Шпенглер утверждает, что «не существует средства, которое могло бы отвратить предначертанное, как и не существует панацеи, способной помешать смерти западной культуры». Сорокин же, основываясь на том, что «именно ценность служит основой и фундаментом всякой культуры», пытается указать нам на то, что выход всё же существует. И кроется он в почитании и незыблемости культурных ценностей, уважении к традиционной культуре, культуре предков.
Отталкиваясь от темы ценностей, можно плавно перейти к оценке современной культуры. В данном случае я, пожалуй, соглашусь с Сорокиным. Современная культура действительно пришла в упадок. С одной стороны, из старых, классических, видов искусства появляются новые, порой настолько извращённые и лишённые смысла, что язык не поворачивается назвать их культурными, а их атрибутику – ценностями. С другой стороны, немаловажную роль в разрушении культуры границ играет глобализация. Вследствие неё стираются грани между культурными группами людей. Появляются заимствования в художественных и литературных стилях, в языке, в законах и нравах. За примерами далеко ходить не надо. Множество иностранных слов проникает в русский язык, коверкая его, делая более сложным для понимания. Правительство должно идти на некоторые уступки в системах образования, законодательства и здравоохранения, чтобы вступить в различные межгосударственные сообщества. Для примера: некоторые университеты переходят такие формы контроля знаний как ЕГЭ и рейтинговая система; в Уголовном кодексе принят мораторий на смертную казнь и т.д.
В складывающихся и уже сложившихся субкультурах также наблюдаются изменения. Сами по себе субкультуры есть порождения массовых культур, но они образовались как вызов обществу, желание отречься от общепринятых устоев и предложить собственные правила игры. Их образование также можно назвать процессом, разрушающим культуру. Мало того, складывается множество мифов о корне каждой культуры, причём, это далеко не всегда положительные идеи. Тем не менее, благодаря политикам и средствам массовой информации, в сознании людей чаще всего закладывается именно этот, извращённый вариант культуры, что со временем может деструктировать культуру изнутри – достаточно лишь заставить поверить в реальность ложных идей новоиспечённых адептов.
Не стоит особенно углубляться в тему изменения религии как аспекта культуры. Изменения там практически те же, как и причины. Единственное, на чём стоит акцентировать внимание в данном примере, это существование так называемых сект. В целом, если поточнее разобраться в их истории и идеологии, несложно понять, что различные церкви Адвентистов Седьмого дня, Свидетелей Иеговы и прочие – не более чем направления протестантизма. И, по сути, несут в себе такую же пользу и вред, как привычные для нас православные и католические церкви. Однако же, пресса сделала из всей этой ситуации шумиху и как следствие – панический страх и ненависть в массах, что само по себе является лишь ложным стереотипом.
В целом, вот по таким небольшим примерам можно давать оценку современной культуре и делать выводы относительно её состояния. Также, основываясь на этих выводах, можно делать прогнозы на будущее, создавать программы развития культурной среды и разрабатывать стратегии поведения адептов культуры, а также формулировать цели и задачи повышения культурного уровня населения и проведение образовательных мероприятий для населения по различным культурным аспектам.
(1)
