(рассказ)
Было около двух часов ночи, когда в квартире Андрея раздался оглушительный телефонный звонок, который с навязчивым постоянством, абсолютно безжалостно трезвонил. Андрей, лежа в кровати, дотянулся до телефона и снял трубку.
-Слушаю,- сонным голосом проговорил он.
-Андрей! Андрей!- слышались крики на той стороне провода.
Андрей, до конца не понимая, что происходит, сел на постели.
-Алло, кто это?!
-Это я, Ира! – заплаканным голосом, говорила девушка. Юра! Юра! – продолжала она и вновь заплакала.
-Что?! Что случилось?!
-Юра... Юра умер! – рыдающим голосом, сказала Ира, - приезжай скорее…
Андрей вскочил с кровати, быстро оделся и выбежал на улицу. Погода была отвратительная, приближалась зима, но осень никак не хотела с этим мириться, шел мокрый снег с дождем, темно-свинцовые тучи висели в небе, и казалось, что надо наклонять голову, чтобы не задеть их. Обнаженные, еще не успевшие надеть свои белые наряды, деревья стояли словно великаны, широко расставив свои костлявые руки, последние желтые листья, гонимые пронизывающим ветром, бегали по асфальту в поисках укрытия.
Андрей завел машину и поехал к своему другу Юрке, с которым он прошел, как говориться и огонь, и воду и медные трубы. Он знал его с самого детства, они росли в одном дворе, ходили в одну школу и даже сидели за одной партой. Много всего было за их годы дружбы, но они все равно оставались «не разлей вода». Чтобы ни случилось, какое бы не было время суток, каждый из них знал, к кому он может придти и где ему будут всегда рады.
Андрей ехал по пустынным дорогам города и не мог поверить, что его лучшего друга теперь нет. Он подъехал к дому, у подъезда стояла милицейская машина и скорая помощь, не предвещавшие ничего хорошего.
-Вы куда? - спросил Андрея, стоявший у подъезда, милиционер.
-В 45 квартире умер мой друг.
-Ваши документы, пожалуйста.
Андрей достал паспорт и отдал сержанту, который, проверив, пропустил его. Поднявшись на пятый этаж, он вошел в открытую квартиру, в которой находились сотрудники милиции, скорой помощи и сидящая в кресле, вся заплаканная и побледневшая, Ира. Она увидела Андрея и, бросившись к нему в объятья, заплакала. Ее тонкие плечи вздрагивали от рыдания, она была похожа на маленькую, беззащитную девочку, которая нашла укрытие на груди друга и, он чувствовал, как его рубашка пропитывается нескончаемым потоком, Ирининых слез. Лишь изредка, переводя дыхание, она повторяла: «Почему? Почему?»
Андрей аккуратно посадил Иру в кресло и подошел, к составляющему протокол следователю.
-Извините, вы можете мне объяснить, что здесь случилось?
-Объяснить-то могу, а вы кем приходитесь погибшему?- с ледяной суровостью спросил лейтенант.
-Я его друг,- оторопев, ответил Андрей,- мы с детства ним…
-С детства, говоришь,- не много подозрительно перебил следователь,- что же пойдем.
Милиционер встал из-за стола и направился к ванной комнате, Андрей пошел за ним. Они вошли, на полу валялись полотенца и в ванной заполненной до краев красно-бардовой водой, лежал Юрка, с разрезами у кистей рук. Андрей отвернулся.
-Согласен, не приятное зрелище, - констатировал следователь, - вы говорите, что знаете его с детства?
В ответ Андрей кивнул.
-Так может, вы нам проясните ситуацию, как так получилось, что ваш друг покончил с собой?
-Я…я не знаю,- заикаясь, проговорил Андрей,- никогда не замечал за ним подобных мыслей.
-Давайте продолжим в комнате,- предложил лейтенант.
-Если, можно, я немного задержусь.
-Как хотите,- сказал милиционер и вышел.
Андрей смотрел на друга и не узнавал в нем того жизнерадостного Юрку, который был завсегдатаем всевозможных вечеринок и тусовок, того, кто мог помочь в любую минуту, отодвигая свои личные проблемы на второй план. Перед ним лежало тело, лишенное духа, духа Юркиной жизни, но даже сейчас в этом холодном и безмолвном лице, проглядывалась некая улыбка, которая всегда заражала оптимизмом и какой-то необъяснимой притягательностью. И только одно никак не давало покоя – почему он это сделал? Почему осмелился на такой роковой шаг? Что же случилось, если Юрка решился свести счеты с жизнью? - на все эти вопросы Андрей не мог найти ответа. Да, он знал своего друга очень давно и думал, что у них не было секретов друг от друга, но сейчас, стоя рядом с бездыханным телом, его одолевали сомнения. Он не мог понять, почему вдруг очутился в стороне от Юркиной судьбы, почему он не пришел к нему и не рассказал обо всем, о проблемах, накрывших его с головой.
-Эх, Юрка, Юрка! Что же ты наделал! – едва сдерживая слезы, произнес Андрей, подойдя к нему и, дрожащей рукой прикоснулся к ледяному лбу. Сдержать навалившийся поток слез он не смог, они словно жили своей жизнью и текли горькими, искренними ручейками по мужским щекам. Проглатывая тяжелый, скорбный, подступивший к горлу комок, Андрей плакал, как мальчишка. И в этом крике души перед ним промелькнула вся жизнь, та жизнь, где он и его друг были вместе, та жизнь, где они, еще пацанами гоняли мяч, та жизнь, где они, будучи подростками, шли драться друг за друга, та жизнь, где они, став взрослыми, не потеряли свою дружбу в суетности мира и не променяли ее на деньги или положение в обществе, а наоборот стали еще ближе друг к другу и, эта жизнь, которая ждет его, жизнь без него, без лучшего друга, без Юрки.
Андрей вытер слезы и вышел из ванной. Следователь продолжал заполнять протокол, Ира все в той же позе сидела в кресле, около нее суетились врачи, оказывая посильную помощь.
-Можете забирать,- сказал лейтенант медикам, которые сию же минуту скрылись в ванной. Через несколько минут они выносили закрытое окровавленной простыней, бездыханное тело. Андрей, глядя на эту процессию, до сих пор не мог поверить, что все происходит в реальности и что завтра он уже не сможет поговорить с Юркой, не пожмет его руку и что с этой минуты его жизнь переходит на новый виток…
-Позвольте ваши документы,- прервал мысленный поток, следователь.
-Да, конечно, - доставая паспорт, ответил Андрей.
Тем временем Ира, поддерживаемая врачами, спускалась в машину скорой помощи.
-Скажите, может, вы догадываетесь о причинах смерти вашего друга,- начал допрос милиционер.
-Право, мне нечего добавить к тому, что я сказал вам,- немного растерянно
начал Андрей. Мы знаем, друг друга, по меньшей мере, лет двадцать пять и признаться для меня его уход из жизни такая же неожиданность, как для Иры, как и для многих
наших общих знакомых. Я никогда не мог предположить, что Юра способен на такой шаг и не представляю, что могло его подвинуть на это.
-Тогда, как вы можете объяснить записку, которую мы нашли на столе?
-Записку?! Он что-то написал?!- с волнением спросил Андрей.
-Извольте, - протянул клочок бумаги следователь.
Андрей взял, вырванный из обычной тетради потертый лист бумаги, на котором знакомым, немного сучковатым подчерком, в котором одна буква пытается угнаться за другой, были написаны прощальные слова:
«Никого не виню. Это мое решение, простите…»
-Это придает еще больше загадок, - задумчиво сказал Андрей и отдал записку лейтенанту.
-Что могу сказать, - продолжил следователь,- как ни крути самоубийство на лицо, а почему он это сделал, по каким причинам, это, извините, уже предстоит выяснять вам.
-Здесь распишитесь, пожалуйста,- положил он протокол.
Андрей сидел в комнате за столом, оперативники только что ушли и он остался один на один с вопросами, на которые не находил ответа. Так он просидел около часа, не переставая курить. В его голове рождались разнообразные версии произошедшего, но ни одна из них не выдерживала логических объяснений, что злило еще больше. Андрей «мерил» шагами комнату, пытаясь найти хоть какую-нибудь зацепку, проливающую свет на самоубийство и тут он вспомнил, что как-то однажды пришел к Юрке поздно вечером, слегка подшофе с надеждой найти в его лице партнера для продолжения вечера. Но, Юра, почему-то был не в духе и пока он ходил на кухню, в поисках закуски, он увидел на его столе потертую тетрадь, которую взял в руки ради любопытства. Когда же Юрка увидел это, то поспешно вырвал тетрадь и убрал в стол.
-Даю голову на отсечение, что лист, на котором написана прощальная записка, из этой тетради,- сказал сам себе Андрей и кинулся к письменному столу.
Он вытащил все ящики и стал искать, постепенно перебирая один за другим. Раскладывая бумаги, он нашел фотографии, немного было армейских, где Юрка совсем юнец, несколько с Ирой на отдыхе, но среди всех карточек была одна, пожалуй, самая дорогая для них обоих. На этом снимке Андрею и Юре по двенадцать лет, они стоят в обнимку, оба коротко стриженные, не много чумазые, смешные и по-детски наивные улыбки, расплылись по мальчишеским лицам. Андрей закрыл глаза, он вспомнил тот вечер, когда они, наигравшись до одури в футбол, пришли в свой двор, а там их общий друг Колька из третьего подъезда, хвастался новым фотоаппаратом и по большому блату запечатлел их. Потом он подарил им две черно-белые фотографии, они смотрели и смеялись друг над другом, не со злости, нет, а так от ребяческого счастья, счастья, которого не объяснить словами и не передать ни какими эмоциями. Это было свободное счастье, свободное настолько, что никто и никогда не сможет его похитить или украсть, потому что оно живет в сердцах двух юных подростков.
Андрей перевернул фотографию, на обороте стояла надпись, сделанная его рукой: «Лучшему другу, навеки».
В тот день они сделали эту надпись и, обменявшись фотографиями, поклялись в вечной дружбе и с тех пор они шли по дороге жизни вместе, помогая и, вытаскивая друг друга из разных передряг.
Отложив фото, Андрей продолжал поиски и среди множества бумаг он наткнулся на ту знакомую тетрадь, в которую тогда так и не успел заглянуть. Он открыл ее и оторопел, это был дневник.
-Еще один сюрприз,- произнес Андрей и сел на диван.
Он держал в руках дневник, а точнее самое сокровенное, что есть у человека – откровения
его души. На эти листы потрепанной тетради Юрка выливал отчаяния своего сердца. От этой мысли Андрею стало не по себе, ему было больно осознавать, что не мог помочь
другу в трудную минуту, что не он, а какая-то бездушная бумага находилась рядом и что именно ей, а не ему, он рассказывал о своих переживаниях.
Андрей открыл тетрадь и, медленно перелистывая страницы, которых было достаточно много, остановился на листе, где была сделана не большая запись.
« …10 августа. Лето продолжается, светит солнце, теплый летний день и главное сегодня выходной. Настроение великолепное, кажется, жизнь снова поворачивается ко мне лицом, а то что-то слишком часто я вижу ее спину, но не буду хандрить и жаловаться, а буду радоваться и упиваться каждым мгновением этого превосходного дня…
Сегодня все вместе катались на теплоходе, давно не испытывал такого наслаждения. Все-таки у меня классные друзья, особенно, конечно, Андрюха, как же я благодарен судьбе, за то, что она подарила мне такого друга, без него мне было бы очень тяжело жить. Именно на таких как он держится все общество, на неких энтузиастах, мимо которых мы проходим каждый день, не замечая их. На тех, кому не безразлична жизнь других, на тех в которых эгоизм просто не может существовать. Именно они, оптимисты по жизни двигают нашу планету, именно они, люди с неочерствелой душой, создают мир, в котором живут не разумом, не количеством денежных знаков, а сердцем - большим, добрым и безвозмездным сердцем…»
Андрей улыбнулся и, перевернув несколько страниц, продолжил читать.
«…28 октября. Лучше бы этого дня в моей жизни не было. Сегодня словно все темные силы этого мира собрались на войну со мной, правда, говорят, что жизнь, как зебра, вся полосатая – полоса черная, полоса белая. Так вот, похоже, что у меня наступила та самая черная полоса, все валится из рук; на работе - хаос, в личной жизни…, в личной жизни полная неразбериха. Сегодня поругался с Иришкой. Как же сложно жить с человеком, который тебя не понимает или просто не хочет понять! Такое ощущение, что мы разговариваем на разных языках, конечно, может и я не прав, не знаю, но в чем уверен, так это то, что так жить не возможно! Понимание – вот что не достает нам сейчас, но как к этому придти, как найти точки соприкосновения? Вопросы, вопросы и ни одного ответа…
Уже глубокая ночь, а мне не спится. Мысли гурьбой атакуют меня, я все не могу успокоиться и думаю о наших отношениях. Я задаю себе один и тот же вопрос: «Что между нами – любовь или простая привычка быть вместе?». Честно сказать, боюсь признаться, но от себя все равно не убежишь…
Я все чаще и чаще прихожу к тому, что устал от такой жизни, от повседневного «туризма», дом – работа – дом. Так хочется, чтобы жизнь еще раз наполнилась всеми цветами весенней радуги и, просыпаясь утром, вновь хотелось жить, упиваясь разнообразием дней! Тоже происходит и с любовью, сначала она пестрит красками и в душе круглогодичное лето, но проходит всего несколько лет и она принимает другой цвет, цвет обыденной серости. Как-то не заметно, она подкрадывается, заключает в свои объятья и вот ты уже внутри бесцветной, маловыразительной жизни, где подобных тебе великое множество. И как не было бы печально признать, но я тоже попался в сети. Вот так и живу, а точнее сказать существую, пытаюсь выжить, потому что жизнью это назвать трудно и от отчаяния хочется кричать, а не могу, хочу рыдать, а слезы словно замерзли. Такое ощущение, что уже не осталось никаких
чувств, а так какое-то подобие всего, подобие счастья, подобие радости…, подобие любви. Не хочу так жить, не могу так жить! Люди! Люди! Что же происходит с нами,
почему мы с завидным постоянством уничтожаем свою жизнь, превращаем ее в ад для себя и для любимых, зачем мы вбиваем осиновый кол посредственности, в свою же любовь…зачем? Может, стоит убрать свою гордость и предпринять еще одну попытку привести отношения к общему знаменателю, наконец, простить друг другу обиды и начать все сначала? Еще раз зажечь сердца так, чтобы растопило лед безличия и, на небосклоне судьбы вновь светило солнце и мир растворился бы в красочном великолепии бытия. Только все это возможно при одном условии – если есть обоюдное желание. И опять вопрос. Как же я устал искать ответы…
Утро, я не сомкнул глаз. За окнами плачет осень…, хоть в этом я не одинок…
Андрей положил дневник на стол, откинулся на спинку стула и задумчиво закурил сигарету. То, что он читал, повергло в шок. Никогда, он не мог даже и предположить, что Юрка, этот не много угловатый весельчак, хранит в себе настолько ранимое сердце и измученную душу. Что в действительности он не был таким «рубахой-парнем», каким они привыкли видеть его, а наоборот, оставаясь один на один с самим собой, он становился тем человеком, которого, к сожалению, не знал никто!
Андрей медленно курил, выпуская клубы дыма. Он закрыл глаза и в своем сознании представил, как Юра, входит в квартиру, торопливо снимает верхнюю одежду и быстрым шагом идет в комнату. Потерев от холода руки, он достает из стола заветную тетрадь и выплескивает душевные переживания на лист бумаги. В полумраке комнаты он разделяет свое одиночество с дневником, ближе которого, в эту мрачную, осеннюю ночь, просто никого нет. Он сидит за столом в сумраке темноты, освещаемой лишь настольной лампой и только сейчас, скрипом карандаша, нараспашку открывает тайны своего сердца, безмолвной тишине. Ночь окутывает его и через окна вглядывается в печальные глаза искреннего одиночества…
От этой картины Андрею стало не по себе, он не мог себе простить, что не достучался до друга. Ведь если бы он лишний раз позвонил, поинтересовался как дела, может, все было бы по-другому, но что произошло, уже не вернешь. Он взял тетрадь и, пролистав несколько страниц, остановился на последней записи, сделанной за несколько часов до трагедии.
«…15 ноября. Сегодня обычный день, такой же, как вчера или неделю назад. Только есть одно обстоятельство, которое делает сегодняшний вечер особенным. Именно сейчас я понял, что, по сути, одинок. Мне даже немного смешно, потому что можно подумать, что очередной шизик решил исповедаться, нет, это не так. Я одинок, но не подумайте, у меня есть друзья, а особенно Андрюха, которого я хочу назвать не просто другом, потому что он больше, чем друг, он мне брат. Пусть не кровный, но брат по духу, брат, которому я благодарен за многое в моей не легкой жизни. У меня есть любимая девушка, да и зарабатываю не плохо и вроде бы все должно быть хорошо, но во всем этом многолюдстве я чувствую себя настолько одиноким, словно живу не в мегаполисе, а в далеком горном ауле. В течение нескольких лет я не мог понять, что же со мной происходит, старался гнать эти мысли и уходил с головой в работу, балагурил с друзьями, но как только оставался один, полностью погружался в мысли. Так я мог просидеть ночь напролет и, выпив чашку кофе идти на службу. Время шло и все встало на свои места. Я понял, что являюсь одиночкой в толпе, вот такое парадоксальное выражение, но это так. Везде и повсюду нас окружают люди, куда бы мы не пошли, где бы не были, везде, везде люди и у каждого из нас есть мужья или жены, родители, конечно же, друзья и знакомые. Но, среди всей этой толпы у меня нет ни одного человека, которому бы я мог открыть сокровенные тайны своего сердца, все без
остатка, не утаивая и не скрывая ничего, опустошить, оголить свою душу и быть
понятым, а не получить в спину смешки и упреки. Почему так происходит? Ответ на этот вопрос я ищу уже несколько лет и все безуспешно. Может создаться впечатление, что я замкнутый человек, уверяю ничего подобного. Я легко нахожу контакт с людьми и могу поддержать практически любую беседу, только все это относится к внешней коммуникации. Мы очень ловко надеваем разные маски, которыми умело, пользуемся и только лишь, когда остаешься один, становишься искренним. Именно в эту минуту, сидя в кресле, понимаешь, насколько тоскливо себя чувствуешь, а рядом никого, лишь тишина, лишь пустота, лишь белый лист бумаги, который стерпит все, но, к сожалению, не протянет руки, не прижмет к себе и уж, конечно же, не даст дружеского совета. И во всем этом бездушном безмолвии ощущаешь какую-то ненужность и не способность продолжать жить, несмотря на то, что в соседней комнате беззаботно спит твоя «вторая половинка», которая даже и не подозревает обо всех твоих чаяниях. И вообще я заметил, что большинство людей живут по негласному принципу - хорошо заработать, хорошо поесть и спокойно умереть. Я поражен, насколько человек может быть примитивным, и не могу этого понять. Возможно, поэтому я одинок, потому что не хочу быть в этой гурьбе одинаковых людей, живущих не своей жизнью. Жизнь дана нам один раз, всего один и вчерашний день уже не вернешь, не проживешь заново только что прошедшую минуту, поэтому хочется сделать что-то существенное в своей судьбе, а не просто плыть по течению. Однажды я задумался над выражением «выдающийся человек» и меня осенило, ведь это человек, который как бы выдается, выделяется из общего потока людей, он не такой как все, он отличается тем, что имеет свою индивидуальность, именно его, личную ни с кем не сравнимую и не похожую жизнь. Жизнь, в которой он проявляет свои, данные именно ему дары и таланты, идет вперед, даже если тяжело, даже если силы уже на пределе он все равно делает шаг, пусть трудный, на грани своих возможностей, через плевки и осуждение «доброжелателей», но очень важный на пути к заветной цели. И он сможет достичь абсолютно всего, если рядом будет тот, который в отличие от других, сможет разглядеть роскошного лебедя в гадком утенке, тот который увидит не ограненный алмаз в глубине его сердца и поможет отделить ценность от примесей, тот, который всегда поймет и всегда поддержит.
Что еще сказать, я завидую тому, рядом с которым есть такой, очень нужный и важный человек, потому что без него невероятно тяжело и трудно. Поэтому я устал барахтаться в одиночку, пытаясь выжить в этом бурлящем потоке жизни. У меня нет не физических, ни душевных сил продолжать битву, пытаясь освободиться от оков обыденности. Я просто устал жить и вести борьбу с самим собой…
P.S.
Андрюха привет! Я знаю, что ты найдешь эту тетрадь, но меня уже не будет. Я хочу сказать тебе самое главное – не вини себя, ты ни в чем не виноват, это мой выбор. Ты навсегда, до последнего был моим братом и поэтому я прошу у тебя прощения за то, что не доверился тебе. Я хотел, особенно тогда, в тот день, когда ты пришел ко мне и увидел тетрадь. Поначалу я вспыхнул, выхватил у тебя дневник, но потом жалел об этом, что так и не собрался духом, чтобы открыться тебе, загоняя самого себя в угол. И, тем не менее, сейчас я не хочу ничего скрывать и, прости, если моя откровенность покажется тебе обидной. Я уверен, что ты задаешь себе вопрос, почему я это сделал? И почему не пришел к тебе? Все просто мы знаем, друг друга очень давно, пожалуй, сейчас
так уже и не дружат, как мы, но, не смотря на наши доверительные отношения, мы все равно были разные и на многие вопросы жизни отвечали тоже по-разному. Поэтому,
чтобы не потерять в тебе друга, я решил продолжать жить так, как она идет, со своими взлетами и падениями. В общем, так я жил до сегодняшнего дня…
Прости брат и прощай…
Юра.
Андрей закрыл тетрадь и достал сигарету. Дрожащее пламя зажигалки осветило сокрушенное лицо, которое постарело в одно мгновение. Его взгляд выражал глубокое потрясение и осознание безвыходности ситуации. Но, уже ничего не обратишь вспять, придется продолжать жить дальше, только вопрос: «Как?».
Андрей встал, убрал дневник в карман, выключил свет и вышел во двор. Вдохнув промозглого воздуха, он посмотрел на часы, которые показывали начало шестого. Ветер немного стих, однако дождь вперемешку со снегом даже и не думал прекращаться. На улицах было также безлюдно, город мирно спал.
Он шел по пустынным тротуарам, не обращая никакого внимания на прилипающий снег, который мелкими струйками стекал по его лицу. Сейчас ничего не имело, никакого значения, сегодня смерть близкого человека перевернула его жизнь. Продолжая свой бесцельный путь, в его голове всплывала одна и та же фраза – «одиночка в толпе».
-Как же точно Юрка выразил,- подумал Андрей. Ведь все что он сказал, правда, так действительно живут многие, пытаясь хоть как-то устроить свою судьбу, в их числе и я. Так все и есть, вроде вокруг много людей и, причем даже близких, а что бы довериться, кому…подумаешь. И все мы плывем по течению, даже не пробуем сопротивляться бешеному потоку, думая, что все равно ничего не получиться, все бесполезно. Но среди нас встречаются такие люди, как Юрка, которые бросают вызов своей судьбе и устремляются в отчаянную брань с ней, даже не ради победы, а ради того, чтобы стать личностью, чтобы на могиле такого человека было написано: «Он всегда шел и никогда не сдавался…». И Юрка не сдался, он боролся до конца, до конца своих изношенных сил и, к сожалению, так и ушел не понятым, но признаться лучше бы этого не делал.
Андрей шел по мокрой дороге с твердой решимостью начать новую жизнь, бросить свой вызов судьбе, вступить с ней в сражение, идя на любые жертвы ради победы.
Уже начало светать, дождь, наконец-то уступил место мягким снежинкам, которые, игриво кружась, ложились на тротуар. Всего через несколько часов улицы мегаполиса вновь заполняться «одиночками в толпе», среди которых, благодаря смерти одного, родился другой выдающийся человек.
(0)
