Я не умею ждать!!
А обрекла себя именно на это – на ожидание. Хуже того – на ожидание неопределённое, когда каждый день, час и минута кажутся тебе первыми и последними одновременно. Впрочем, чтобы было понятно, приведу те самые свои ненужные и нечаянные слова:
«тип#7 (19:46:19 26/11/2008)
ну вот
тип#7 (19:46:23 26/11/2008)
что я придумала:
тип#7 (19:47:21 26/11/2008)
давай не будем ВООБЩЕ общаться до тех пор, пока мне письмо от тебя не придёт. Когда придёт - пообщаемся один день, потом снова не будем общаться, пока тебе фенька не придёт))
тип#7 (19:49:26 26/11/2008)
ну как?
тип#7 (19:56:29 26/11/2008)
Ээээээээй...».
Вот на этом «ээээээээй» всё закончилось, и началось...оно... ОЖИДАНИЕ.
Что ж, ты принял правила моей игры?.. Отлично!
Поехали.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ.
Холодным утром двадцать седьмого ноября я ещё надеялась, что это он несерьёзно, и всё ещё можно исправить.
Холодным днём двадцать седьмого ноября моя только что родившаяся надежда с писком куда-то улетела. Информация правит миром. В этом я убедилась, когда добрый дядя Интернет бесстрастно сообщил мне, что ОН письмо уже отправил и, значит, начал отсчёт нашего необщения.
Тут захотелось чем-нибудь больно стукнуть себя по голове. Но вместо этого я повернулась спиной к монитору и гордо подумала в пустоту, что, дескать «это всё ложь и провокация, мы выдюжим-выдержим-и-всех-победим».
Школа. Телефон. Музыка. Размышления. Напишет или нет?
Перемена. Телефон. Музыка. Отрешённое спокойствие. Скорее всего, он уже написал.
Урок. Урок. Урок. Закончились деньги. Музыка. Ирония. Ха-ха!
Урок. Урок. Урок. Села батарея. Пришло сообщение, что закончились деньги. Да знаю я. Гордая улыбка. Размышления.
Домой. Автобус. Снег. Дорога. Желание поесть. Непоколебимая уверенность в том, что мой любимый цвет – голубой, а он уже написал мне.
Домой. Дорога. Поворот. Серое голодное небо. Промокли ботинки. Вспоминается голубая ава и думается, что мой любимый цвет – синий. Бред. Дотянуть бы до дома. И прочитать его сообщение.
Здесь сделаю маленькое лирическое отступление.
Гимн обеду. Если бы я умела творить гимны, свой первый гимн я посвятила бы обеду. Когда, иссушенная учёбой, вваливаешься домой, отпадает всё: пальто, обувь, шапка, сумка, какие-то мысли и желания, кроме одной и одного – мысли и желания ПОЕСТЬ. О, священный холодильник, что хранит в себе суп! О, любимая мама, что этот суп приготовила! О, мудрая микроволновка, что без лишних вопросов быстро разогревает суп из священного холодильника!
Дайте мне двадцать минут. И чтобы только я, ложка и суп. Остальное- неважно.
А как только двадцать минут прошли, и я встала из-за стола, мозг снова научился думать.
Сумка. Ноутбук. Нестор. Глаза. Правый нижний угол.
СТОП.
Я разочарованно опустилась на стул. Положила, как в первом классе, растерянные руки на стол, закрыла глаза.
Я не умею ждать.
Повторила 14 раз.
Но научусь.
Да, теперь я окончательно поняла, что меня ждут ...сять-...дцать дней томительного ожидания и полного, тотального отсутствия общения с ним. Но как же жить без воздуха?.. Как-как... легко! Стань растением и научись его вырабатывать.
Так я и сделала. Стала растением. Забыть. Не думать. Не чувствовать.
ДЕНЬ ВТОРОЙ.
К концу первого дня я поняла, что такими темпами скоро изучу всю его биографию, начиная с момента зачатия. Всё дело в том, что за те несколько часов, что оставались мне от первого дня двадцать седьмого ноября, я просмотрела не по разу все страницы в Интернете, касающиеся его, фото, комментарии, статусы и прочая и прочая...
Да... к концу первого дня я запоздало осознала, что время за него и против меня. Время – смола... Ничего. Добудем янтарь.
День второй также пролетел в умершем телефонном аккумуляторе и двенадцати копейках на счету.
Да-да, дорога домой, снег, голодное небо, синий или голубой и гимн обеду.
Я вырастила на себе незрелые колючки, став кактусом с-колючками-но-без-всего-остального. Ещё не растение, но уже не животное и пока что человек. Зато я стала больше думать... Вся та энергия,
которую раньше я тратила на бесполезную, но так необходимую болтовню с ним, теперь преобразовывалась в мои неожиданные рисунки, фотографии... Появилось желание творить.
Так что?
Общение с ним ИЛИ моё творчество. Когда присутствует первое, исчезает другое... А нужно мне всё.
Что ж, извлекаем выгоду и положительный опыт из создавшейся ситуации. У меня есть минимум неделя на то, чтобы осознать все те важные вещи, о которых я раньше старалась не думать и решить – а нужно ли мне вообще общение с ним?..
Может, в концу третьего дня я стану гуру, и ожидание исчезнет, превратившись в спокойное течение жизни?..
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
уже начался, а я пока не гуру.
Этот день вспоминается смутно, так как на него пришёлся пик моей простуды и душевного расстройства.
Первая мысль с утра была примерно такая: «...когда же я домой приду?». Это притом, что находилась я, собственно, дома. Просто нежелание идти в школу было настолько сильным, что даже казалось, будто эта суббота – как война, и её надо как-то выдержать-выстоять, а потом прийти домой – и хоть трава не расти.
Заметно, да?.. О нём я думаю всё меньше и меньше. То ли других проблем больше стало, то ли дело во мне... У меня такая приятная особенность –я умею приспособляться. Даже к самым плохим условиям, да-да. Поначалу я буду стонать и охать, а потом так привыкну, что даже не буду замечать никакого дискомфорта. И сейчас – уже привыкла к тому, что он не желает мне доброго утра и дня, не рассказывает всякий бред, не испытывает на мне своё очередное враньё... Я привыкла. И, кажется, уже поняла, что совсем могу обходиться без него. Свято место пусто не бывает...
Облака никак не разойдутся. И небо всё ещё голодное.
ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ.
Спокойствие. Полное, всепоглощающее спокойствие. Неторопливое, размеренное, величавое пылесосивание кухни. Да, я гуру. Я гуру с пылесосом. Мне уже стало всё равно, придёт ли вообще от него письмо.
Этот день был выходным. Целый день мотались с мамой по городу... Пару раз я выходила из состояния всепоглощающего спокойствия и мелко истерила, но мне простительно – в состоянии болит-голова-температура-поднимается-есть-хочу-а-тут-толпа-такая-тесно-надоели-идите-вон трудно сохранять спокойствие.
Голодное небо, синий или голубой, дом, ноутбук... Не написал.
Стоп.
Это что-то непредвиденное.
Я вспомнила. Вчера, в третий день, он вёл себя так, как я в первый. Непрерывно менял статусы, побуждая меня, видимо, первой нарушить это молчание и спросить, что он там делает. Писал кому-то, но так, чтобы я видела, провокационные сообщения. Бывал на тех страницах, куда в обычном режиме нашего общения заглядывал крайне редко. Понесло тебя... Ломка началась.
Но ведь гордость. Гордость! Он скорее вынудит меня нарушить этот договор, чем сам нарушит его. Это меня и радует. Сама такая...
Два дурака. Два друга. Два пингвина.
Легче второй раз изобрести самолёт, чем бессмысленно хлопать крыльями.
ДЕНЬ ПЯТЫЙ.
Дышу.
Ясно, спокойно, полной грудью, нежадно втягивая в себя воздух... Воздух, порождённый мной – растением.
Я – растение.
Я – спокойствие.
Иногда надо быть растением, чтобы не стать зверем и не навредить себе самому.
Я легко плыву по голубому колыхающемуся течению времени, которое не спешит и не медлит; размеренно улыбаюсь, прижимаю к горящему лихорадкой лбу синие мягкие облака... Пусть я не могу разумно мыслить, зато я –
всепоглощающее спокойствие.
Зато у меня – сине-голубая жизнь.
Зато ждать – мне не надо учиться.
И больше не надо ничего выбирать.
Весь день его нет в онлайне. Ни на грамм, ни на копейку, ни на секунду, терцию или октаву. А мне – честно – уже всё равно.
Я поняла, что общение с ним мне всё-таки нужно. Только с ним я могу быть самой собой, без купюр, при этом не раскрываясь перед ним, при этом ни в чём не веря ему, но и никогда не обманывая его. Сейчас, по прошествии пяти дней, у меня накопилось много вопросов, которые я хочу задать ему, пусть даже и без перспективы получения ответа. Пусть знает. Мне хочется о многом рассказать ему, о многом услышать, многое понять.
Пять дней.
Всего пять дней.
А мне уже кажется, что я и не знала его никогда.
Сейчас тепло улыбаюсь, размышляя о том, какие же уникальные у нас с ним отношения. Официально – мы друзья. Хорошие, крепкие друзья. Друг друга называем папой и дочкой, для людей пропагандируется тот же вариант... Честно говоря, люди в ступоре. При этом постоянно поддразниваем друг друга, намекая, что, дескать друзья-то мы друзья, но ты сам-сама знаешь, насколько это является правдой...
В общем, бред. Но я люблю бред...
Надо, надо иногда лишать себя воздуха! Потому что надо понять, насколько он драгоценен, насколько его мало в его видимой бесконечности... Надо лишать – больно и неожиданно- себя того, без чего и не помышляешь настоящую жизнь. Всё вернётся... Прикатится назад радужным бриллиантом, радуя новым блеском привычных граней...
Короче говоря, в тот день, когда придёт от него письмо, моим любимым цветом снова станет синий –цвет написанных его рукой строчек.
ДЕНЬ ШЕСТОЙ.
Сегодня моим любимым цветом был розовый.
Сегодня мы нашли, где находится гнездо двух загадочных существ.
Сегодня я весь день невольно думала о нём. Но – неторопливо, торжественно.
Всё дело в том, что почти весь сегодняшний день я провела с подругой на задних сиденьях автобуса. Ездили в Пермь. Сколько воспоминаний... И неотвязная мысль – пришло ли письмо?
На обратном пути, когда уже оставалось полчаса до дома, мы умудрились уронить моего любимого Люка (телефон) в расщелину между двумя сиденьями... Двадцать минут истерического смеха – телефон не найден. Засунув руку в эту самую расщелину, я обнаружила там огромную белую тряпку (которую потом вытащила), что-то резиновое, что-то мохнатое... Мы решили, что там гнездо одного мифического существа, решили его не тревожить и успокоились.
А телефон потом достали. Мой треснутый, улыбающийся, родной розовый телефон...
Дом. Кухонный стол. Пусто...
Письма нет.
Это спокойствие уже переходит в отупляющее равнодушие. Чтобы встряхнуться, я взялась за кучу дел сразу. Выполнила. И снова – сжимающий сердце липкий холод ожидания. Голубой цвет моего всепоглощающего спокойствия душит меня ледяными руками, но в то же время и охлаждает сердце, держит в узде разум, направляет действия...Долго быть адекватной я тоже не умею. Но пока – пока не случится что-то – я держусь.
Безумие – всё-таки лучшая болезнь на свете после любви.
ДЕНЬ СЕДЬМОЙ.
Мне приснилось, что вышел в онлайн. На истории. Во время зачитывания кем-то ответа на вопрос о значении битвы под Москвой во время ВОВ. Нет, не стыдно. История была восьмым уроком, это раз, я накануне опять не выспалась, это два, и спала я на первой парте второго ряда и никто мне ничего не сказал, это три. А потом проснулась и ответила на вопрос, почему фрицы не взяли Ленинград.
Жаль, что сон оказался не вещим. Нет его. Нет уже второй или третий день. Видимо, он выбрал тактику отсутствия, чтобы я измучилась-истосковалась и закидала его сообщениями. Не выйдет! Я разгадала его замыслы!.. Я буду держаться!..
Гордо улыбаюсь.
А может быть, всё гораздо проще, и он просто укатил в командировку или к одной из своей пассий. Или не может выйти в сеть.
А может, он вообще не думает обо мне... И не ждёт, когда же ему напишу, не скучает, а это я в одиночку страдаю и что-то придумываю.
Задумчиво опускаю глаза вниз.
Скорее всего, так и есть. Но я так не хочу видеть эту реальность... Поживу придуманной тоской ещё несколько дней.
Ещё несколько дней.
ДЕНЬ ВОСЬМОЙ.
Сегодняшний день так хорошо начался... Я написала новый стих, осуществила все свои замыслы, добилась успеха... Почему же закончился он так скомкано и нелепо?
Я ожидала, что сегодня придёт письмо... Неделя, в конце концов. Не пришло.
...с переменным успехом с проспала до десяти вечера, в перерывах умудрившись сделать уроки.
А его – всё нет и нет.
«...ожгли равнодушием холодные стёкла...
Слышу – сердце твоё, взгляд твоих глаз – ощущаю,
Ругаю несвязную хмарь – а мне бы до мая
Допеть.
Ожгли равнодушием холодные стёкла.
Километры – не время, слова –поцелуй...
Я в тысячный раз повторяю: «Наплюй»...».
Да, кстати, стих я написала во время галдёжной перемены и посвятила ему.
ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ.
Пятница – это день ни то ни сё. Письма не ходят, Иваны не выходят в онлайн, и вообще ничего не происходит.
Поддерживаю в своей душе уже тлеющий огонёк Всепоглощающего Спокойствия, постепенно определяюсь с цветом, всё более и более склоняясь к синему...
ДЕНЬ ДЕСЯТЫЙ.
Опять. Опять мои ожидания не оправдались. И письмо пришло не в четверг, а сегодня, и строчки были написаны не его рукой, а бездушно отпечатаны на принтере. Что ж, моим любимым на сегодня стал слепой серый цвет этих трудночитаемых и плохо различимых слов.
Как долго я его ждала.
И как нежданно оказалось содержание.
Вечером мы снова списались в асе, успев днём поругаться и удалить друг друга из списков. Причины я понять не могу до сих пор.
Может?..Вдруг?..
Ах, пустое, не думай... Главное – ты научилась ждать. Научилась говорить то, что действительно хочешь сказать. Научилась читать не между строк, выискивая ложь, а просто – читать.
Завтра отправлю ему письмо в сопровождении феньки.
Возьму синими пальцами толстый конверт, голубеющее вздохну и опущу его во всепоглощающий почтовый ящик, пожелав спокойной дороги.
Да, я люблю тебя. Да, я хочу быть с тобой.
И ничто не стерёт эту затуманенную улыбку с моего синеющего лица.
Голубеет небо.
Холодно.
Пора домой.
(0)
