По воскресеньям утром
Кишит народу тьма:
Ждут зрелища, ликуя бурно.
В центре есть арена,
Слои засохшей крови,
Приговоров исполненья,
Истошны крики боли.
Направил в сторону суда
Ребёнок тонкий пальчик:
Стоит, подняв к небу глаза,
Приговорённый мальчик.
Не зная радости, он жил
И был он сирота.
Его отец царю служил,
Погиб в бою за власть.
А мать казнённою была
На том же самом месте,
Где сын в тяжёлых кандалах
Стоит, готовый к смерти.
Народ с усмешкой на глазах
Видеть смерть желает,
А парень руку, сжав в кулак,
К сердцу прижимает.
Сейчас он понял: Бога нет,
Несправедливость правит.
Прожил всего 16 лет -
Его уж убивают.
Да как прожил:
Нет ни семьи, ни дома,
Отец погиб, пока служил,
И маму вспомнить сложно.
А под ногами алая почва:
Тысячи душ её обагряли.
Палач топор ехидно точет,
Зрители заворожённые стояли.
И вот уж очередь дошла -
Толпа возликовала,
А у арены, пряча взгляд,
Любимая стояла.
Она слой бремени несёт,
Что пережить не каждый сможет,
Ведь для неё был только он:
Единственный и всех дороже.
В глаза в последний раз взглянув,
Он прошептал: "Люблю тебя.
В Раю я буду иль в Аду,
Но в памяти ты навсегда"
Орудье смерти выбирая,
Палач от радости хрипит:
Иль гильотина вековая,
Иль лишь дыханье перекрыть...
Вот, наконец, сошлись во мненьи
И мозг, и сердце палача:
Приказ отдал сесть на колени.
Персты, от нетерпения стуча,
Трясут топор, что поднят над главою....
Мгновенье - и кровавая печать
Заполнила багряной мглою
Седое утро января...
Ещё одну сломив судьбу,
Палач спокойно ляжет спать.
Через неделю поутру
Начнёт вершить он суд опять.
(0)
