В феврале 1840 года враги поэта вызвали дуэль Лермонтова с сыном французского посланника Баранта. Барант промахнулся, а Лермонтов выстрелил в воздух. О дуэли узнал царь, и Лермонтова арестовали.
Когда Лермонтов сидел под арестом, начальниками караула были его однополчане, которые допускали к нему родственников и товарищей. Смог навестить Лермонтова и Белинский. Они встречались и раньше (на Кавказе, в Петербурге — в редакции журнала «Отечественные записки»), но сблизиться им не удавалось. Теперь же они разговорились. В течение четырёх часов беседовали о литературе, об искусстве великий поэт и великий критик. «Я смотрел на него, — рассказывает потом Белинский, — и не верил ни глазам, ни ушам своим: лицо его приняло натуральное выражение, он был в эту минуту самим собой... В словах его было столько истины, глубины и простоты. Я в первый раз видел настоящего Лермонтова, каким я всегда желал его видеть...» А в письме к Боткину Белинский так писал о своей встрече с Лермонтовым: «Глубокий и могучий дух! Как он верно смотрит на искусство, какой глубокий и чисто непосредственный вкус изящного! О, это будет русский поэт с Ивана Великого!..1.' Я с ним спорил, и мне отрадно было видеть в его рассудочном, охлаждённом и озлобленном взгляде на жизнь и людей семена глубокой веры в достоинство того и другого».
Белинский благодаря этой встрече с Лермонтовым полнее и глубже понял поэта и его творчество. В 1840 году он напечатал две блестящие статьи о творчестве Лермонтова: «Стихотворения М. Лермонтова» и «Герой нашего времени».
Царским решением Лермонтов был переведён в Тенгинский пехотный полк, который тогда воевал с горцами на Кавказе.
Начиная с июля 1840 года и кончая глубокой осенью Лермонтов почти непрерывно участвовал в боях. Особенно кровопролитным было сражение при речке Валерик. За проявленное в бою «отменное мужество» и смелость Лермонтов был представлен к награждению орденом. Но в награде было отказано. Сражение при Валерике описано Лермонтовым в стихотворении «Валерик» («Я к вам пишу»).
Осенью за участие в новом походе Лермонтов опять был представлен к награде, но в ней снова отказали.
Военная служба тяготила поэта. Он мечтал выйти в отставку и целиком отдаться литературной работе. Он просил бабушку походатайствовать перед начальством об его отставке. Но в Петербурге не соглашались. Единственное, что удалось, — это выхлопотать отпуск Лермонтову для приезда в Петербург.
В январе 1841 года Лермонтов уехал с Кавказа и в начале февраля прибыл в Петербург. Здесь он снова начал просить об отставке, но все попытки были безуспешны. Вскоре он получил приказ покинуть столицу.
Направляясь к месту назначения, Лермонтов заехал в Пятигорск и остался там для лечения.
В Пятигорске в это лето собралось много представителей великосветского петербургского общества, среди которых были лица, ненавидевшие поэта. Они искали только повода, чтобы навсегда избавиться от «несносного выскочки и задиры», как они называли Лермонтова, старались подбить на ссору с ним какого-нибудь офицера. Наконец такой человек был найден. Это был Мартынов, товарищ Лермонтова по военной школе.
Подстрекаемый врагами Лермонтова, Мартынов 13 июля 1841 года вызвал поэта на дуэль.
Вечером 15 июля у подножия горы Машук близ Пятигорска дуэль состоялась. Это было, собственно, заранее подготовленное, обдуманное политическое убийство. Об этом ясно говорят сохранившиеся свидетельства современников. Вот одно из них: «Лермонтов, взяв пистолет в руки, повторил торжественно Мартынову, что ему не приходило никогда в голову его обидеть, даже огорчить, а что всё это была одна только шутка, а что ежели Мартынова это обижает, он готов просить у него прощения не токмо тут, но везде, где захочет! Стреляй! Стреляй! — был ответ исступлённого Мартынова. Надлежало начинать Лермонтову; он выстрелил на воздух, желая кончить глупую эту ссору дружелюбно. Не так великодушно думал Мартынов, он был довольно бесчеловечен и злобен, чтобы подойти к противнику своему, и выстрелил ему прямо в сердце...» «Мартынов поступил как убийца» — таков был вывод современников, осведомлённых о дуэли.
В это время разразилась сильная гроза с ливнем. Все быстро разъехались, оставив на месте дуэли убитого Лермонтова. Только поздно вечером удалось перевезти его в Пятигорск.
17 июля Лермонтов был погребён на Пятигорском кладбище, а в апреле 1842 года, по ходатайству бабушки, его прах был перевезён в Тарханы.
Николай I и придворные круги встретили известие о смерти Лермонтова с радостью. С участниками дуэли обошлись милостиво. Царь наложил такую резолюцию: «Майора Мартынова посадить в крепость на гауптвахту на три месяца и предать церковному покаянию, а титулярного советника Васильчикова и корнета Глебова (секундантов) простить. Первого — во внимание к заслугам отца, а второго — по уважению полученной им в сражении тяжёлой раны».
Наследник Пушкина, Лермонтов и погиб так же, как его великий предшественник и учитель. Герцен в своём дневнике отметил: «Всё, выходящее из обыкновенного порядка, гибнет: Пушкин, Лермонтов, а потом... многое множество — оттого, что они не дома, а в мире мёртвых душ».