И военных страданий не знал,
В комсомольцах, признаться, не был,
В коммунистах не состоял.
И учился в нормальной школе
Без садистов и дураков,
И не знал, что меня неволят,
И куда-то тащат силком.
А потом институт, работа,
И дорога была пряма,
Но и тут не саднило глотку,
От какого-то там ярма,
И из всей общественной тины,
Что спадала с натруженных шей,
Был лишь членом Народной дружины,
По подвалам ловил алкашей.
Жили, в общем-то, скромно, неброско,
Без каких-то особых затей,
Каждый год уезжали в отпуск,
Потихоньку растили детей,
И не знали, что нас мордуют,
И не ведали, что гноят
Как, потом, просветил напрямую
Пресловутый Любимовский «Взгляд»
А потом пошли баррикады,
Я и здесь извернулся, как вьюн,
В общем, жил я всегда, как надо,
Не сказать, чтобы был драчун.
Но теперь нам глаза раскрыли,
Правда-матка, обнажена,
Показали, как худо мы жили,
Что увязла в болоте страна,
Уверяли, не тем мы кланялись,
И теперь не отмыться вовек,
Приказали «Молитесь и кайтесь»
Чтоб простился тот прошлый грех.
Помолюсь я, потом покаюсь,
Не успею – детей попрошу,
Только что-то в груди, слева, мает,
Словно просит, чтоб вшили шунт,
И, лишь, ночью глаза закрою,
Все ловлю ту картинку из снов,
Как учусь я в нормальной школе,
БЕЗ САДИСТОВ И ДУРАКОВ!
(2)
