Скрипя, ссыпался на бетонный сад.
Я шел в кабак за деревянным хлебом
И был тому необычайно рад.
Бармен с ленцой подал буханку водки,
В слепых глазах мелькнула доброта.
Он был не стар, мы были одногодки,
И ели части одного торта.
Я заплатил стеклянною монетой
И отошел за столик в темноту.
Пока еще стареющим брюнетом,
Не признающим сон и полноту…
Зашел старик, седой, молочно-белый,
И попросил пять капель порошка.
Бармен, шепнув "ну, раз такое дело...",
Достал чуть-чуть из мятого мешка.
Старик вдохнул и рухнул на колени
И улыбнулся смерти во весь рот.
Он выбрал сон и память поколений,
Сменив свет этот на неясный тот…
Я вышел вон, не из себя, но все же...
Бумажный снег упал картоном вниз,
Стекло монет карманы не тревожит,
Одна была - теперь не мне звенит...
Сквозь млечный путь текли чаинки-звезды,
Не черный чай, но желтый с молоком...
Смешно считать, что в жизни все серьезно,
И пепел лет ложится у висков...
(с) Александр Сырчин
24.08.09
(3)
