Мы втроём: я, Сутулый и Леший, шли по кварталам давно заброшенной пром. зоны. Точнее не совсем заброшенной. Цеха заводов уже давно стоят пустые, без дела, да и остатки станков и другого оборудования уже давно растащили мародёры. В разбитых окнах зданий виднеются лишь пустые залы цехов некогда заводов-гигантов. А из некоторых окон ещё и паутина свисала. Лет 20 назад все заводы постепенно прекратили свою деятельность. Так бы они, может быть, и стояли бы они никому не нужные, но какой-то предприниматель лет эдак 5 назад скупил всю землю под бывшими цехами заводов. Говорят, здесь должен был быть построен элитный дачный посёлок, он толи с оформлением бумаг что-то не срослось, толи финансирования не хватило – строительство так и не начали. Но вот территорию огородили, да и ещё охрану наняли. Впрочем, это не помогло. Несколько лет назад здесь нашли тела 2-ух застреленных молодых людей. Кто и зачем их убил - так и осталось неизвестным.… С тех пор эту территорию периодически ещё и милицейские патрули объезжают.
Вот и следующий патруль должен был появиться здесь примерно через час. До этого времени и нужно было добраться до одной из «девяток». Так местные обитатели прозвали 2 девятиэтажных общежития почти в самом центре пром. зоны. Последние жители из них выселились одновременно с закрытием последнего завода. Почему эти общежития построили почти в самом центре пром. зоны никто не знал.
На улице было сыро и дул холодный ветер. Он срывал с одиноких деревьев остатки жёлтых листьев и швырял их нам в лицо. Небо было затянуто свинцово-серой тучей, и тропинка под ногами с каждой минутой виднелась всё хуже и хуже. Стояла звенящая тишина лишь изредка нарушаемая то завывающими порывами ветра, то нашими неаккуратными шагами. Каждый камешек под ногами отдавался звучным эхо от облезлых стен. Идти нужно было осторожно, на дороге периодически попадался разномастный мусор: от бутылок до кусков арматуры, торчащих из земли. До «девяток» оставалось метров 100-150. Общежития на фоне серого неба казались ещё мрачнее.
Вдруг из-за угла раздались голоса. Только этого ещё не хватало! Тем временем голоса доносились всё громче и отчётливей. Старая спортивная закалка не подвела: подходящее укрытие было найдено через долю секунды. А через секунду мы все втроём лежали за каким-то непонятным кустарником, почти у самой стены. Вся улица была у нас как на ладони, зато нас увидеть было крайне проблематично. Да и камуфляж на нас хороший.
Из-за следующего поворота вышла компашка молодых людей. На вид им было лет по 15. Три девушки и два парня. Одна из девушек держала в руках весьма не дешёвый фотоаппарат. На ходу фотографировала своих подружек. Парни старались в кадр не попадать. И для чего родители этим детишкам покупают такие дорогие фотоаппараты? Чтоб их дочки \ сыновья фотографировали с утра отражение своей не мытой физиономии в грязном зеркале? Не понимаю….
Тем временем вся эта компания неспешно приближалась к нам. Они что, не знают, что это охраняемая территория? Идут как по проспекту! Пришлось ещё сильнее вжаться в грязь, что бы эта «золотая» молодёжь нас не заметила. Секунды текли крайне медленно. Казалось, прошел, по меньшей мере, час, пока подростки дошли до следующего проулка и исчезли за поворотом. Но часы упорно твердили, что прошло 3 минуты. А как они ночью отсюда выбираться будут?
Впрочем, этот вопрос на тот момент волновал меня меньше всего. На улице было уже темно, а до «девяток» мы так пока и не дошли. Да и патруль скоро должен появиться. Так, до конца улицы, затем направо, до входа на склад, через склад и налево. Иногда с неба падали мелкие капли нерешительного дождя.
Наконец-то мы вошли в подъезд первой «девятки». Под ногами скрипели и трещали куски обвалившейся штукатурки. Двери многих комнат были открыты. Сквозняки гоняли по полу обрывки газет и каких-то ещё бумаг. Наш путь шёл на 10-ый, технический, этаж. Именно там мы и планировали провести ночь, что бы с утра сделать несколько панорамных снимков. Там, на самом верху, нас и искать не стали бы, даже если нашли бы наши следы где-то на территории. В этом техническом помещении даже окон нет. Там можно и фонарик зажигать, и переносную спиртовую горелку – с улицы всё равно ничего не видно. А ещё там есть выход на крышу, откуда мы и собирались сделать снимки.
Мы поднялись на самый верх. Дверь на технический этаж была закрыта, висел замок. Но мы знали, что замок уже давно сломан и висит просто «для вида». Технический этаж даже этажом назвать было трудно, так, скорее комната размером метра 3 на 4. Раньше здесь отопительное оборудование стояло, но и его предприимчивые мародёры умудрились утащить. Сутулы и Леший принялись раскладывать вещи, я же зажёг горелку. Комната сразу наполнилась неярким светом. Стало немного теплее. Часы показывали 22.35. Мы распределили график ночного дежурства: Леший дежурил первый, до часа ночи, с часа до трёх дежурил Сутулый, ну а последним дежурил я.
Мы поужинали нехитрым ужином, обычными армейскими консервами, вскипятили чай. На улице было тихо, ветер утих. Сутулый сразу завалился спать, ему предстояло самое трудное дежурство. Леший побрёл на крышу: он должен был отслеживать передвижения патруля, и в случае опасности подать нам знак к отступлению. Я прилёг на свой вещмешок и попытался уснуть, но спать мне решительно не хотелось. То ли выпитое перед походом кофе мешало, то ли броуновское движение мыслей в моей голове. А скорее всего и то, и другое. Я пошёл на крышу.
Там, устало прислонившись к парапету, стоял Леший. Лешим его прозвали за устойчивое нежелание бриться. В свои молодые годы у него уже небольшая борода. Но человек он неплохой, надёжный, человек слова.
-Иди-ка ты спать! Я пока подежурю.
-Но ведь твоя очередь только утром?
-Да мне что-то не спится, вот и решил свежим воздухом подышать. Мне и пары часов поспать хватит.
-Ну как знаешь. Я тоже пока спать не хочу.
Леший достал из кармана разгрузки пачку сигарет.
-Не кури, нас демаскируешь.
-А ну и ладно.
Леший постоял ещё минут шесть, и ушел в наше временное убежище. Я остался на крыше один. Небо, хоть и было затянуто тяжёлыми серыми тучами, слегка светилось красновато-серым цветом из-за зарева городских огней. До города было километров семь, но видно его не было, то ли из-за плохой погоды, то ли из-за холма между ним и пром. зоной.
И зачем люди вот так, лазая на всякие брошенные да охраняемые объекты, рискуют и своим социальным положением, и содержимым своего кошелька, да и здоровьем своим зачастую? А ведь многих дома ждёт семья, дети. Многие имеют престижную работу. Неужели только ради нескольких удачных снимков и очередной дозы адреналина? Хотя нет. Некоторые ходят в такие «походы» что бы отвлечься от серой будничной массы дней и от житейских проблем. Кто-то чтоб побыть в настоящеё тишине и в гордом одиночестве. Ну а некоторые просто с ума сходят от атмосферы декаданса, царящей в различных брошенных, попросту забытых объектах. Оправдывает ли результат всё то, что в него вложено? У каждого ответ на это свой. В конце концов, насильно никто никого не заставляет ходить в такие вылазки.
Внизу, на дорожке перед домом замелькали лучи фонариков. Кто это ещё мог быть? Ещё одна группа таких же отчаянных бродяг, как мы? Или та группа школьников? Глаз автоматически засёк время на часах – 23.44. Похоже, что это милицейский патруль. Но что они здесь пешком делают? Так, а вот там, за поворотом, похоже, их машина стоит. Неужели они наши следы заметили? Но вопрос отпал сам собой через пару секунд. Из соседнего ангара милиционеры вывели ту самую группу подростков, с которой мы столкнулись ранее, и повели их к своей машине. Хорошо, очень хорошо! И рад я был даже не тому, что их задержали, а тому, что у милиционеров работёнки теперь на всю ночь подвалило: вызывать родителей этих ребят, проводить воспитательные беседы, ну и т.д. А ребятам этим впредь урок будет, как на такие объекты соваться.
Через пару минут милицейская машина уехала в сторону КПП. Небо из серо-красного превратилось в чисто чёрное. Дул лёгкий ветер. На душе было как-то тихо и спокойно. Примерно через час вышел Сутулый.
-Иди-ка ты спать, завтра день нелёгкий.
-Да, наверно пойду. Мне ещё с утра предстоит дежурить.
Я посмотрел, на часы. Час ночи. Всё-таки старательный он, Сутулый. Ровно в своё время на дежурство заступил. Ну, впрочем, он не только о безопасности группы и своей личной безопасности беспокоился. Дома его ждали красавица-жена, и маленькая дочка. А меня? А меня не ждал никто. Единственная любовь моей жизни, Марина, осталась там, в моём юношестве. С тех пор, как мои родители переехали сначала в другой район, а потом и в другой город, забрав меня с собой, я совсем потерял с ней связь. Долгое время я вообще ничего про неё не слышал. Но потом я узнал, что у неё есть парень, и что она с ним счастлива. Будь на моём месте кто-то другой, он может и постарался бы отбить Марину у её парня. Но я посчитал, что раз она счастлива, то я не буду рушить её счастье. И пусть некоторые считают меня дураком – у каждого своя правда. Через 2 недели я с друзьями собирался на слёт диггеров, и проходить он должен был в городе моего детства. И меньше всего я хотел встретить там Марину, что бы ни затронуть былые воспоминания.
За всеми этими размышлениями я даже и не заметил, как оказался лежащим на своём вещмешке. Сон медленно пробирался в мой разум, и даже сквозняк, поскрипывавший дверью, не мог помешать мне уснуть.
Проснулся я от того, что Сутулый толкал меня вбок.
-Вставай! Твоя очередь дежурить! А я спать.
-А, да, спасибо что разбудил!
Прихватив с собой термос с кофе, я пошёл на крышу. То, что я увидел перед собой, я ожидал увидеть меньше всего. А точнее, я не увидел ничего. Всю пром. зону заволокло настолько густым туманом, что даже тополь, росший у подъезда нашей «девятки», было совсем не видно. В такую погоду проследить появление патруля было проще простого. Да и не о каких снимках речи быть не могло. Туман медленно плыл куда-то на север, прочь от города. Казалось, туман можно было взять в руки, настолько он был плотный. Через пару часов нужно было уходить отсюда.
Вскоре проснулись и вышли на крышу Сутулый и Леший. Погода удивила Лешего ничуть не меньше меня.
-И как давно всё накрыл туман?
-Ещё ночью. Я думал, что к утру он разойдётся. – с уверенностью заявил Сутулый.
-Я думаю пора уходить, ждать чистого неба бессмысленно, да и не безопасно.
Все молча, кивком головы, поддержали меня. Смысла оставаться на точке уже не было. Мы ещё минут десять молча смотрели куда-то вдаль, сквозь туман. И даже скорее не смотрели в даль, а наслаждались звенящей тишиной, лишь изредка нарушаемой тихим скрипом чердачной двери, подгоняемой порывами ветра.
Собрались мы быстро, наверно даже быстрее армейских нормативов. Обратно, к выходу из пром. зоны мы шли уже другой тропой, не той, что вчера. С крыш падали крупные капли воды. Отойдя метров на сто от «девяток» мы нашли разбитый фотоаппарат, тот, что вчера был у встретившихся нам подростков. Видимо милицейский патруль не особо с ними церемонился.
Лишь только выбравшись за пределы территории пром. зоны мы смогли вздохнуть с облегчением. Повезло. Не попались. Настроение у всех было ниже среднего, т.к. весь это поход оказался впустую. Предстоял не близкий путь домой. Мы шли по полузаброшенным кварталам окраины города.
-Мужики, может в бар заглянем? Деньги и так остались после вчерашних сборов. – негромко сказал Леший.
Мы были не против. Да и до ближайшего бара было метров двести. Свернув на соседнюю улицу, мы увидели ветерана чеченской войны. Про него много говорили по телевизору, в газетах про него писали. Во время войны из-за травмы у него была парализована вся левая сторона тела. Глава города лично вручал ему медаль. А теперь этот человек, герой, инвалид на всю оставшуюся жизнь, был вынужден просить милостыню на центральных улицах города.
Вот и сейчас он неумело, одной правой рукой, катил своё инвалидное кресло в центр города. Увидев его, мы остановились. Стало обидно, что родина забыла своего героя. Мы, не сговариваясь, пошли навстречу ему.
-Здравствуйте! Как ваша жизнь?
-Да как моя жизнь…. Разве по мне не видно?
-Знаете, у нас тут денег немного осталось, тысячи две, наверное, возьмите их. И давайте мы вам поможем до дома добраться, погодка сегодня плохая, побудьте лучше дома.
-Да зачем так много?
-Берите! И…. Спасибо вам за всё!
Эти слова сильно тронули ветерана. Он хотел нас обнять, но в виду своего состояния не мог. Мы отвезли его домой, и сбегали в ближайший магазин, купили ему продуктов, с запасом на будущее.
По пути домой все трое молчали, но на душе было тепло от одной мысли, что день прожит не зря.
(0)
