Привык мой дух к столь беззаботным дням,
Но я не рад, увы, тревогам нет границ.
А лето медленно крадется, к нашим снам,
Там где не вспомнишь ни имен, ни лиц.

И вот, склоняясь, над чистотой бумаги.
Я вновь берусь за дело без души,
Но нет во мне, ни боли, ни отваги.
И кто-то глубоко внутри кричит: "Дыши!"

Я слышу эти крики, я ощущаю в спину жар,
Но больше не ищу спасенья в этом
Рука дрожит, всё, отпуская этот дар...
Рука дрожит... прощаясь с летом.

И вот звонок, стремительно ужасен,
Врываясь в мысли как чужак!
И промедленье с каждою секундой все опасней...
И я накинул уже забытый мной пиджак.
В руках у школьников букеты, серпастоалых роз,
И все даем мы новые заветы,
Чтоб этот год нам радости принес.
Но чертов дождь смывает отзвуки улыбок,
И в виражах меж жаром и прохладой
Момент удачи слишком зыбок,
И слишком часто отдает бравадой.
Но я стою так вяло на ногах,
И нет во мне на что-то силы.
И все надежды сразу в прах...
То было лето...а теперь же вилы =)

Ловлю туманные мгновенья,
порывы страсти молодой,
в плену лукавой, смертной тени –
моею мукой и судьбой.

Давно провёл очами лето,
и томным чувством отошло
в душе то ль дурня, то ль поэта,
душевной радости тепло.

О ней писал я, глупо, пусто,
в ночной мелодии ветвей.
Ах, как они терзали чувства
печальной музыкой своей.

Писал я много и паршиво,
и только ею вдохновлён.
Впустую душу, страсть и силу
Растратил я под этот звон!

О ней писал напрасно, тщетно,
коверкал лист набором слов!
В моей душе погибло лето,
и осень в ней восстала вновь.

Столь быстрое мгновение любви,
как будто мне нечаянно приснилось,
и эхом сладкозвучным воротилось
к ногам моим с других концов земли.

А кто она, – не вспомню уже вовсе,
прекрасный лик, сокрытый в тишине.
Впервые мне о нём златая осень
поведала в серебреной луне,

когда минуло ласковое лето.
Где ты теперь, чаянное звено?
Я пью в ночи крёпленое вино,
как подобает скучному поэту…

Предо мною цвёл цветок,
Златая роза лета.
Ему отдал я огнь строк,
Симпатию поэта.

Вдыхал пленено аромат,
Внимал его шептанье,
И созерцал влюблённый взгляд
Небесное мерцанье,
Что издавал прекрасный плод,
Моей души земной оплот,
Из лепестков прекрасного наряда.
Ему отдал я сердце и
Другие вяли все цветы,
Когда я зрел, как божеством объята,
Его красы святая стать,
Что заставляла дух летать
И видеть сны пред бурею рассвета.
Он был так мал, красив и строг,
Ему отдал я сотни строк
И тишь души влюблённого поэта…

Вертлявых фуэте никчемных поэтишек,
По мненью моему излишек,
Мне кажется что даже слышно,
Как в спину они дышат!
А вы, мадам, что летом вертела голым задом..
Теперь же осень! Что вам надо?
Идите дальше, потупивши свой взор!!
Такому лизоблюдству - стыд, позор!
Поднявши воротник, чтоб горло поберечь,
Сегодня людям зачитаю свою речь!
Хоть и пиджак мой не пестрит своею желтизной...
Но я совсем не желторотый,
Сегодня я позволю брызгаться слюной
В толпу никчемных идиотов.
О да!!!! То было лето..теперь же осень.
Но что на самом деле? Вас мы спросим.
И вы заткнетесь, чтоб репутацию не подмочить!
ВАМ все равно в какое время года своё существование влачить!

Ах, вам ли то дыхание знакомо?
Кто гений ваш преследует, «поэт»?
Об идиотах вы сложили слово,
никчёмность их в литературный бред,
вложив, себя не посчитав подобным.
Не сложно ль вам на свете – злым и гордым?

Я ж никогда себе не позволял
поэтом называться. Я лишь только
пишу стихи то глупые, то с толком,
а вы же чушь являете, как дар.
Смешно читать подобные работы,
когда в стихе ни лирики, ни формы.
Одно лишь блещет – злоба естества.
Слога рассорились и разбежались где-то!
Не вынесли великого «поэта»,
сбежали к графоманам навсегда…

В общем – чушь. Даже отвечать на подобную ересь желания не было.
Осень и лето там так – абы было.
Не понимаю, зачем устраивать цирк:)

О Боги!!! То смертельная обида...
Я ж идиот! По мне же видно!
Не вижу смысла в идеале форм,
Важнее мысли нету цели!
Ведь были люди, не в угоду норм,
Что отказались словеса лелеять!
Не Маяковский, но и не щенок,
На хамство я молчать не буду!
Я буду зубом скалить между строк,
Но и про осень не забуду =)
Ведь это время обострений
У тех людей, что двинуты немного.
И в те минуты сладостных забвений,
Вы не судите слишком строго.