Завыла псина под моим окном,
на сердце боль,унынье и усталость.
Порезал вену матовым стеклом,
До суицида остаётся малость.

Любовь шальная пуля
Стреляет не спроста
И умирает сердце
в мученьях не спеша
оно горит и жмётся
в экстазе каждый час
и импульсивно бьётся
когда я думаю о нас
я каждый божий вечер
смотрю на красочный закат
и слабый лёгкий ветер
несёт меня к мечте назад
туда где я в первые
встретился с тобой
наверное отныне
наказанный судьбой!

"К чему страданья?"-Вновь себя спрошу,
В поту проснувшись, я опять заплачу.
Своё сознанье мукой шелушу,
Ведь для тебя я ничего не значу.
Как будто проклят-вечность без тебя.
Тебя винить не в силах-ты святая.
В бессильной злобе,искренне любя,
Патрон холодный в барабан вгоняю...

Любовь осталась в сердце
Застряла причиняя боль
А я застыл на ровном месте
И выметаю с раны соль

Беру иголку я побольше
Стежок зажим опять стежок
теперь придётся мне подольше
латать в груди мясца кусок

теперь уж точно я не стану
искать любить и умирать
наверно снова перестану
я ночью с болью этой спать

И будет всё как прежде
Дорога путь мечта в дали
а кто не смог уйти навечно
пусть думает о прелестях любви

Я Затяну опять улыбку
Я выпью радости глоток
И расскажу всему я миру
Как от неё уйти я смог.

Не вижу больше смысла дальше жить,
Не вижу толка лживо улыбаться.
Ты за чертой, но не могу забыть.
Желаний нет в бессилии метаться.
По серым дням я призраком лечу,
Завесив шторы, пред иконой каюсь.
И, видит бог, я с нею быть хочу,
Хоть и упорно позабыть стараюсь.
Но где-то в недрах суетной души,
И в потаённых уголках сознанья
Живи, родное; не умри, дыши!
И тешь собой моё воспоминанье.
А впрочем нет, пора бы уходить,
И дать возможность боль забыть скорее.
Ну почему так тяжело любить,
Потом терять, став жёстче и мудрее?!

Любовь дана лишь для того
чтоб мог ты проявить себя
Послушай голос свой
Ты чушь несёшь касаясь суицида
Ведь если ты себя убьёшь
То причинишь лишь боль
Пойми такой удар не перенесёт никто
ты лишь утешишь самолюбие
ведь кроме чувств твоих
есть чувства и других
разрыв в любви причина эгоизма