- Да чёрт его знает! Не заводится это корыто и всё!
- Не называй его корытом! А то он совсем не поедет!
- Ладно! Не заводится он и всё…
- Сколько тебе нужно будет приблизительно времени, чтобы исправить это?
- Ну… - он задумался на мгновение. – Дня два…
- Что ж ты там два дня то делать будешь?!
- Проблему искать! А как найду – за час всё сделаю!
- Фиг с тобой, ковыряйся!
Я махнул на него рукой и удобно устроился на броне танка. Было уже достаточно жарко, и, несмотря на то, что танк стоял под защитой деревьев, весь его корпус хорошо нагрелся. Мыть его смысла не было: всё равно не сегодня-завтра тронемся, грязь только в помощь будет. Я посмотрел на другой борт. Где-то внизу, около гусениц раздавалось лёгкое постукивание и напряжённое сопение. Я позвал:
- Вить!
- Оу?
- Что с бронёй?
- Пару контейнеров заменил, один остался. Но запасных мало… Ещё пару снарядов схлопочем и поминай как звали.
- Ну, хоть юбку не сорвало…
- Да а толку?
- Ничего, скоро к своим выйдем. Там проще будет…
- А где они теперь, свои?
На несколько минут воцарилось гробовое молчание. Я опрокинулся на башню. В спину уткнулись «кирпичи» динамической брони. Небо было голубое и необычайно красивое. Деревья мирно колыхали ветками от лёгкого ветерка. Редкие птицы начинали иногда щебетать в зелёной листве. Мир был прекрасен, если бы не… если бы не война… Я тяжело вздохнул. Взгляд упал на Марса. Кот непонятно, каким образом смог удобно устроиться на люке командира, то есть на моём. Когда мы были с нашими войсками, он был большим, упитанным животным с лоснящейся шерстью, потому что, несмотря на перебои с питанием, ему всегда доставались порции почти от каждого экипажа. Сейчас же он прилично похудел, мех его потерял былую холёность и местами даже свалялся. Но ничего не могло изменить надменного нрава нашего «сослуживца». При виде меня он открыл только один глаз и, зевнув, вытянул вперёд лапы, давая им немного размяться. Улыбка невольно возникла у меня на лице.
- Слав!
- Ну что ещё? Сказал же, не знаю я, почему это кор… этот танк не заводится!
- Да я не про это. Тебе Шурка когда последний раз писала?
- Не Шурка, а Саша! Она не любит, когда её так называют! Прям перед отъездом письмо получил. А что?
- Просто…
- Пишет, что всё у них нормально. – Слава выпрямился в полный рост, вытирая, испачканные руки. – Бомбёжки у них реже стали…
- Ничего, скоро совсем прекратятся! – подбодрил я товарища, заметив появляющуюся грусть на его лице.
- Да… Скоро…
- Так, а что у нас едой? – Я соскользнул в башню, в поисках наших сухпайков.
- Одно радует – хоть хавчика приторанили нормально. Слушайте! А может в город сбегать, там что-нибудь, да и осталось?
- Не, опасно. – Витя тоже закончил свою работу и стоял, облокотившись на танк. – Там солдаты могут быть!
- Ну, я ж предлагаю не на машине туда рвануть, а пешоком. Вань? Может, попробуем?
Я вылез из люка с нашим завтраком. Раздав его всем, я посмотрел в сторону многоэтажек. Конечно, ехать туда на танке, было чистым самоубийством. Тут спору нет. Но вот если одному в сумерках. Или вдвоём… Рискованно, очень.
- В общем, сделаем так: вечером я и Слава сходим на разведку, посмотрим что там, как. Вить, ты на связи тогда…
День пролетел быстро. Каждый нашёл себе занятия, за которым и дождался наступления сумерек. Слава таки нашёл проблему в двигателе и пытался её устранить. Сроки, конечно, он задал себе нереальный, потому что даже вдвоём, мы не успели закончить работу. Витя же всё это время провозился с «Накидкой», проверяя каждый её сантиметр на наличие царапин, разрывов и прочих неприятностей. Марс продолжал свой «нелёгкий труд» - спал. Хотя пару раз он всё-таки соблаговолил встать, пройтись по машине, проверить то, как мы работаем. И каждый раз, удовлетворив своё любопытство, он возвращался на своё место. Помимо работы с мотором, я думал, как нам быть дальше: нужно ли двигаться вперёд с боем или же лучше окопаться и ждать своих. Оба варианты были очень рискованны. Прорыв нельзя обеспечить одним «голым» танком без прикрытия специальной техникой или, хотя бы пехотой. Слишком большая вероятность схлопотать снарядом по башне. С другой стороны, оставшись здесь, можно было дождаться больших неприятностей в виде разведотряда врага или, что хуже, огня его артиллерии. Но действовать надо было в любом случае.
Когда солнце уже почти совсем скрылось за крышами многоэтажек, а небо начало серьёзно темнеть, раздался странный стрекочущий звук. Весь экипаж тут же встрепенулся. Как по команде мы кинулись к камуфлированному полотну «Накидки», и принялись спешно укрывать ею машину. Когда основная часть корпуса и башни была покрыта, все моментально заскочили в танк. Люки глухо хлопнули. Гул стал почти не слышным, хотя через пару секунд, он раздался почти над нашими головами и тут же стал удаляться. Курликов Виталий приоткрыл свой люк наводчика и уставился в одну точку:
- Низко пошли…
- Что там?
- Три вертушки, плотно летят.
- По нашу душу? Как думаешь?
- Вряд ли, иначе бы без разговоров бы долбанули… Подожди, они на месте зависли.
- Ну ка, вылазим потихоньку. – Я вылез, попутно словив в упор недовольный взгляд Марса, который всё это время сидел на башне и смотрел на нас. Ребята тоже исполнили мой приказ. Я взял бинокль и стал пытаться рассмотреть три чёрных силуэта между ветвями деревьев. Три «мухи» на небе сначала медленно удалялись, затем зависли над небольшим лесом, который начинался недалеко от города. Внезапно, из леса вылетел белый столб дыма, и один из вертолётов, вспыхнув как спичка, рухнул. Две другие машины сделали развороты по дуге, отстреливая тепловые ловушки. Потом они начали обрабатывать то место, откуда стреляли, пулемётами. Через несколько секунд ещё один столб вырос и ещё один вертолёт упал. Скорее всего, били «Стрелами». С такого расстояния, чтобы вертолёту было сложнее уйти от ракеты. Тут же третий вертолёт резко изменил курс и стал приближаться к нам. Но третья ракета настигла и его.
- Ничего себе! Это что ж, тут партизаны что ли?
- Сам видишь… Надо нам линять отсюда, а то эти архаровцы и нас положат…
- Или зацепит артуха, когда будет их утюжить…
- Так, времени на рассусоливания нам не оставили! Слав, бери ствол, и поскакали!
Когда мы вошли в город, уже наступила ночь. Небо было покрыто облаками, поэтому темнота была поистине непроницаемая. Маленькими перебежками мы медленно продвигались в центр, стараясь оставаться незамеченными для потенциального противника. Впрочем, город, скорее всего, был пуст. Это было поистине пугающее зрелище – огромные многоэтажки были разрушены и сиротливо вздымали к небесам пустые глазницы окон. Одна девятиэтажка, тянувшаяся через целый квартал была «расколота в нескольких местах. На её «теле» были видны следы от бронебойных снарядов, оставивших сквозные дыры. Витрины магазинов были разбиты, всюду на улицах валялся хлам. Но страшнее всего было то, что в городе не было признаков жизни. От этого он выглядел заброшенным и забытым.
Наконец мы добрались до центральной площади. Я нервно сжал свой пистолет-пулемёт «Каштан». Необходимо было решить, что делать дальше. В предыдущих магазинах мы естественно ничего не нашли. Но вот на другой стороне площади стоял огромный торговый центр. Проблема была в том, что нужно было преодолеть двести метров простреливаемого со всех сторон пространства. Если в городе есть снайперы, то эта площадь – и есть их «тир». Я достал бинокль и начал медленно осматривать окрестные дома. Мне совсем не хотелось терять время на то, чтобы идти в обход. Внезапно, в окне одного дома я заметил маленький огонёк, который через секунду погас. Я уставился в темноту, стараясь различить любое отклонение от «пустынного» пейзажа.
- Заметил кого-нибудь? – едва слышно произнёс Слава.
- Дом на два часа. Третье окно сверху.
- Снайпер?
- Не знаю… Посмотри сам.
Он принял бинокль и тоже стал изучать окрестности. Через пару минут он повернулся ко мне.
- Нет там никого. Может, показалось?
- Может и показалось…
Я окинул взглядом площадь. В центре располагался постамент какого-то памятника. Разумеется, самой скульптуры уже давно не было. Я прикинул расстояние до этой точки, сектор обстрела из того окна. Что ж, этот вариант можно было опробовать.
- Так, я сейчас до середины площади. Ты меня прикрываешь. Как добегу – наоборот. Ясно?
- Так точно.
Ещё немного посмотрев на подозрительный дом в бинокль, я перезарядил своё оружие. Нужно было действовать. Я со всей силы рванул вперёд. Старался бежать не прямо, а несколько виляя, чтобы как можно больше усложнить работу снайперу. Наконец, спасительный кусок гранита оказался в нескольких метрах. Я споткнулся о всякий хлам, которого было полно у меня под ногами, и кубарем покатился вперёд. Сзади донёсся едва слышный возглас Славы. Как только я пришёл в себя, поднял руку, сигнализируя, что у меня всё в порядке. Мне пришлось аккуратно высунуться из-за постамента, чтобы взять на прицел здание. Конечно, с такого расстояния от наших «тарахтелок» проку мало, но хоть не дадим врагу нас расстрелять, как котят. Впрочем, оружием мы так и не воспользовались.
Через десять минут мы уже осторожно входили в огромное здание супермаркета. Битое стекло на полу сводило на нет все наши старания передвигаться бесшумно. Его хруст действовал на нервы и заставлял вздрагивать нас с каждым шагом. Все прилавки естественно давно были пусты. Постояв несколько минут в темноте и послушав тишину, мы всё-таки решили включить наши фонарики. Лучи тщетно пытались разрушить ночь, выхватывая лишь небольшие куски витрин. Мы шли очень близко друг к другу, стараясь держать в поле зрения как можно большее пространство. Несколько раз я наступил на старый пластиковый стаканчик, невесть как оказавшийся тут. Хруст противно разрезал тишину. Сразу после этого мы замерли, стараясь уловить любой шорох и готовые в любую минуту открыть огонь. Впрочем, этого не требовалось. Кругом было пусто. Стёкла были разбиты в каждой витрине, будто кто-то это сделал специально. А вот цели нашей вылазки нигде не было. Совсем. Не нашлось даже крошек…
Через час бесплодных поисков по супермаркету, мы спустились со второго этажа к выходу. Смысла хранить тишину больше не было. Если бы рядом был враг, наверняка он нас уже засёк.
- Ну, куда теперь?
- Куда? Назад.
- Блин, только зря тащились. Я думал, что что-нибудь тут осталось…
- Да ладно. Зато полгорода посмотрели. Теперь наверняка знаем, что он чист.
Внезапно, земля вздрогнула. Стены немного качнулись и вниз полетели те немногие остатки стёкл, что всё ещё держались на своих местах. Когда этот безумный звон прекратился, мы смогли наконец различить, что вдали что-то полыхало.
- Мать! Неужели по нам долбанули?!
- Нет! – я старался говорить, как можно спокойнее. – Это они видно решили партизан накрыть.
Со всех ног мы рванули к нашему танку сквозь разрушенный город. Бежали, что было сил, поэтому до парка мы добрались за десять-пятнадцать минут. Машину было трудно различить между стволами деревьев даже за тридцать шагов. Но радоваться удачной маскировки времени не было. Мы со Славкой вспорхнули на машину, метнувшись каждый к своему люку. Вокруг всё по-прежнему тряслось, а над головой слышался отчётливый свист реактивных снарядов.
- Что со связью? – Я повернулся к Вите.
- Глухо!
- Марс в машине?
- Да! Как только эта кутерьма началась, он сразу под броню залез.
- Хорошо. Слав, уходим отсюда, к чертям собачьим! Давай через город, а там, в обход лесополосы попробуем! Спалили нас партизаны грёбанные!
- Есть! – Послышалось мне в наушник.
Танк ожил и, выплюнув едкий сине-серый дым выхлопа, тронулся с места. Сначала, механик-водитель повёл его медленно, стараясь не задевать окружающие деревья, чтобы не повредить полотно «Накидки». Но когда под гусеницами оказался асфальт, машина рванула, кроша под собой остатки строительного мусора. К этому времени канонада уже прекратилась, и звук мощного двигателя был единственным, что нарушало тишину. Весь наш экипаж припал к триплексам и прицелам, а я ещё и вращал командирскую башенку, готовый отреагировать на любое происшествие. Чтобы быть менее заметными, было принято решение ехать без осветителей, поэтому то и дело под гусеницами разлеталось что-то, не замеченное в густой темноте. Из-за слишком гладкого покрытия сцепление было ужасным, и несколько раз танк немного заносило. Автобусная остановка пушинкой разлетелась, оказавшись задетой правым бортом.
- Ни хрена не видно! – Голос Славки выдавал его раздражение.
- Ничего, пока всё равно по прямой прём! Гони главное! Как на окраину выйдём, сразу налево жми.
И тут я внезапно увидел инверсионный след от ракеты. Сердце замерло в груди, и я заорал во всё горло:
- ТОРМОЗИ!
Танк завизжал, срывая верхний слой покрытия с дороги. По инерции он прополз ещё несколько десятков метров. Но я среагировал вовремя. Взрыв разворотил землю рядом с носом машины, обдав её шрапнелью из осколков и грязи. Не успели амортизаторы прийти в нормальное положение, как я уже отдавал приказы:
- Азимут двадцать, пятиэтажка, второй этаж, балкон, осколочным огонь!
Автомат заряжания тут же доставил нужный снаряд, а Витя уже поймал в прицел место, откуда нас обстреляли. Грянул выстрел. Танк откатился назад. Здание сначала скрылось в облаке густого дыма. Не дожидаясь, когда оно развеется, мы понеслись дальше. Правда башню развернули, чтобы точно удостоверится, что в зад нам никто не засадит. Для этой же цели я выстрелил одним из дымовых гранатомётов. Теперь вся улица была покрыта непроницаемым облаком из шлака, пыли и дымовой завесы. А звук нашего танка уже заглушил шум от падающей пятиэтажки.
Машина рванула дальше. Думать о последствиях нашего действия не хотелось. Скорее всего, через несколько часов город сравняют артиллерией или авиацией с землей. Я всё так же продолжал наблюдать за окружающей обстановкой. Виталий вращал немного башню из стороны в сторону, чтобы в любой момент быть готовым вновь произвести выстрел. Но на удивление, никаких происшествий больше не произошло. Уже на выезде я вновь включил рацию, но, как и прежде, в эфире была полная тишина.
Танк повернул налево, как и было условленно. Мы выскочили на автостраду. А через несколько километров нормальное покрытие исчезло, а под гусеницами стал хрустеть мелкий гравий. Естественно мы были вынуждены сильно сбросить скорость.
- Ну как там карты? – в моём голосе не было надежды.
- Да никак… - Витя включил и тут же выключил спутниковую навигацию.
- Ну ладно, будем по старинке.
С этими словами я вынул из своего планшета старую карту. Выудив из кармана уже порядком источенный карандаш, я принялся отмечать наш маршрут. Город остался позади, и возвращаться в него не было никакого смысла. Впереди через несколько километров должен был находиться посёлок городского типа. Правда, его название не фигурировало на моей карте. Основная дорога, по которой мы ехали, проходила в нескольких десятках метров от первых домов. Я достал спутниковые снимки этой местности. Несмотря на свою давность, они всё-таки давали более полное представление о рельефе данной местности. Как я и предполагал, трассу от посёлка отделяли высокие посадки. Значит, шанс проскочить незамеченными был. После этого я достал старый маркер и принялся аккуратно переносить наш маршрут на снимки.
Понаблюдав ещё несколько минут в приборы, я, наконец, приказал открыть люки, а сам вскарабкался на башню. Лёгкий ветерок ударил в лицо. Почти тут же из люка вылез и Витя. Где-то внизу недовольно мяукнул Марс, давая понять, что и ему надоело сидеть в душной «консервной банке». Я взял кота на руки. Животное гордо выставило вперёд голову, улавливая ночные шорохи, звуки и мимолётные дуновения. Слава тоже открыл люк, но в отличие от нас высунул только голову, чтобы лучше видеть дорогу.
Танк ехал спокойно, лишь изредка покачиваясь, наезжая на глубокие выбоины. «Накидка», покрывавшая почти весь корпус, уже была разодрана на носу. Мелкие осколки превратили ткань в подобие сита. Некоторые её куски отстали от корпуса и теперь еле слышно колыхались на ветру.
- Хорошо тут… - задумчиво протянул Витя, подняв голову к бескрайнему небу.
- Да…
Природа действительно была божественно красива. Слева и справа от нас были небольшие поля, огороженные невысокими деревцами. Мы ехали вперёд, в непроглядную темноту, ориентируясь лишь на светло-серое полотно дороги. Сзади пылал горизонт. Скорее всего, в этот миг город, в котором мы провели несколько дней, уже был стёрт с лица земли. От этого на душе стало противно. Я запустил руку в мех на спине Марса. Кот, уже мирно дремавший у меня на руках, недовольно мурлыкнул и вновь закрыл сонные глаза. Я повернул голову и увидел, что Витя сидит, достав маленькое кольцо, что висело у него на груди, на цепочки и приложив его к губам. Я раньше не видел этой вещи, да и наш оператор-наводчик не особо любил распространяться о своей личной жизни. Мы даже толком не знали, есть ли у него девушка. Точнее раньше мы думали, что нет, но сейчас я уже начинал подозревать, что он нам просто про неё не рассказывал. Это было странно, ведь весь наш экипаж связывали чувства, гораздо ближе и теплее чем дружеские или даже братские. За это короткое время мы стали кем-то большими, чем братья. Мы стали частью одного целого, мы стали экипажем… «Не так страшен танк, как его экипаж!» - эта фраза мне часто вспоминалась, после того, как я услышал её в учебке. С тех пор она не раз оправдывала. Опытный и сплочённый экипаж мог успешно бороться и с превосходящими силами противника, и с машинами, превосходящими на класс. И наоборот… Сколько из тех погибших экипажей, сгоревших в своих Т-80 и Т-90 погибли только из-за того, что не достаточно притёрлись друг к другу. Из-за того, что им нужно было командирское разрешение или приказ… Опытный экипаж тем и отличается, что в нём почти не слышно приказов – все знают свои обязанности, а общение происходит уже на интуитивном уровне. И я мог с уверенностью утверждать, что наш экипаж был таким. Об этом свидетельствовали 7 чёрных звёзд нарисованных слева от оператора-наводчика на внутренней стенке башни. Каждый знак обозначал вражескую машину, которая несколько превосходила по своим характеристикам нашу. Но, даже не смотря на это, все эти танки были подбиты в честной (с нашей стороны) дуэли. Правда, почти после каждой из них наша машина получила по несколько новых шрамов, так как от снарядов с урановым сердечником динамическая защита не спасала, и здесь выручить могли лишь плавные обводы корпуса и его приземистость. На нашем счету был даже один вертолёт, но его мы постеснялись отмечать, так как имели репутацию охотников исключительно на танки. Но всё же асами мы не были, в нашем полку была пара машин, счёт которых уже перевалил за десяток. Хотя конечно на Т-90 воевать было несколько попроще. Наш же старый, но проверенный годами Т-72 справно выполнял все те задачи, которые мы перед ним ставили.
Постепенно начинало светать. На востоке робко пробивались первые лучи солнца. Наконец стало возможным рассмотреть наш путь. Вдали же показались первые дома. Впереди еле заметны были одноэтажные домики, чуть дальше за ними двух- трёхэтажки. Слева от города шло огромное поле, уходившее далеко за горизонт. Дорога вновь приобрела вполне сносный вид, и танк прибавил скорость. Слева на шоссе стояла подбитая БМП. Кормовые двери и башня были сорваны взрывом, левая гусеница валялась на земле. Подбита она была с месяц назад, об этом говорили несколько характерных признаков.
Молча проглотив эту картину, мы спустились внутрь. В танке было всё также душно, но, по крайней мере, безопасно. Я ещё раз приник к приборам, осматривая округу. Внезапно в той стороне, где было поле, мне показалось странное движение воздуха. Расстояние было большое, километров пять, поэтому наверняка я сказать не мог.
- Машина, стоять.
Танк мотнуло чуть вперёд, и он замер. Я всё пялился в эту точку, пытаясь понять причину своего внутреннего беспокойства. Башня дрогнула и тоже развернулась. Теперь наша машина была готова в любой момент открыть огонь.
- Рацию проверь. – Внезапно сказал Витя, не отрываясь от прицела.
Я послушал его. Как только она заработала, в эфир ворвался чей-то крик:
- «Радиус», «радиус», у нас тут полная жопа! Выручайте!
- Что у тебя там, девятый? Не ори, а нормально объясни!
- «Радиус», мы уже третий час в окружении! Они по нам из танка бьют!
- Девятый! Какие танки? К тебе только через десять минут должна подойти их колонна! Так что пока держись, нет у тебя там танков.
- Как нет?! Он по нам прямой наводкой бьёт! У меня уже девять «двухсотых»! Девять! И почти все «трёхсотые»! Дайте сюда артуху!
- Я повторяю тебе, успокойся! Артуха не может сейчас.
- Ну «кулаки» дайте! Сами говорите, что танки идут!
- «Кулаки» через двадцать минут выйдут.
- Какие двадцать минут?! Нас через пять уже сотрут!!!
- Держитесь!
- Спасибо за помощь…
Рация умолкла. Мы сидели молча, каждый задумавшись о своём. Внезапно наш единый организм распался. Экипаж разделился на механика-водителя, оператора-наводчика и командира. Каждый пытался понять, что нужно делать дальше. Ведь мы планировали пробиваться к своим, а теперь нужно было выручать этот отряд. А ведь мы не знали ни их количество, ни число противника. Внезапно мы вместе посмотрели друг на друга, даже Слава повернулся в своём кресле. Я понял, что каждый пришёл к одному решению, но вот признаться в нём не мог никто. И мне, как командиру нашего экипажа пришлось озвучить это:
- Выдвигаемся на позицию, активным огнём поражаем огневые точки и бронетехнику противника. Потом занимаем оборону и держимся до прихода наших.
Внезапно рация ожила:
- Девятый! Девятый! Потерпите ещё. «Кулаки» задержатся. Повторяю, «кулаки» задерживаются.
Ответа не последовало. Тут я увидел, что из-за горизонта, в той самой точке, куда я смотрел, показался небольшой прямоугольный силуэт. За ним, чуть левее ещё один. «А вот и колонна!» - промелькнула у меня в голове. Изо рта сама по себе вырвалась команда:
- ТУР! Цель танк, дальность три семьсот!
Послушно громыхнул автомат заряжания, загоняя в ствол управляемую танковую ракету. Машина вздрогнула и, не дожидаясь моей команды, зарядила следующий снаряд. Одиннадцать секунд полёта ракеты длились безумно долго. За это время на горизонте выросло уже около пяти машин противника. Наконец вдали произошёл взрыв. В танке тишина, которая и до этого была абсолютной, теперь ещё и сгустилась. Машина противника внезапно задымилась, а через пару секунд что-то взорвалось в большой прямоугольной башне. Сразу же другие танки начали быстро отъезжать назад, опасаясь участи своего товарища. Но вот один проехал слишком далеко.
- Огонь! – только и крикнул я, зная, что ракета найдёт нужную цель.
Вот именно в такие минуты и важна выучка и правильная притирка экипажа. Танк рванул с места, съезжая с трассы и вгрызаясь гусеницами в землю. Несколько бронебойных снарядов взрыли землю в нескольких метрах в стороне. Но для вражеских пушек расстояние в четыре километра было слишком большое.
- Девятый! Девятый! – прокричал я в рацию, - Это «кулак», повторяю, «кулак». Иду к вам с юго-западной стороны! Не подстрелите!
- «Кулак»?! – Явно недоумевал девятый. – Мне сказали, что вы же задержитесь?!
- Так то ваши «кулаки». А мы в окружение попали… - я понимал, что объяснять времени особо не было. – Так, сколько противника, и где его техника?
- Пехоты – человек двадцать, сидит в основном по домам и за укрытиями, танк – прямо перед вами должен быть, так что осторожнее! Тут ещё пара их снайперов работает.
- Ага, спасибо! Мы уже рядом, держитесь!
К этому моменту танк на полном ходу ворвался во двор ближайшего дома, смяв забор, как лист. Почти сразу же нас подкинуло. А уже ещё через двор я смог разглядеть большую прямоугольную башню вражеского танка. Мощная шестидесятитонная машина стояла рядом с небольшой площадью и что-то выцеливала в трехэтажном здании на другой стороне.
- Бронебойным, в пагон башни… - я произнёс эти слова шёпотом, будто их мог услышать вражеский экипаж.
Впрочем, нас и так уже заметили из-за рёва нашего двигателя и пальбы. Но вот быстрее и внимательнее всё-таки был Витя. Сначала загрохотал наш спаренный пулемёт, срезав сразу двух гранатомётчиков, которые спрятались в ближайших кустах по нашу душу. Следом грохнул выстрел, оторвав разворачивающуюся в нашу сторону башню. Её огромный прямоугольник взметнулся метров на десять, обдавая округу крупными осколками. Воспользовавшись секундным замешательством врага, мы рванули сквозь его ряды на другую сторону площади. Правда, оказалось, что не на всех наше появление произвело должное впечатление. Когда танк уже доехал до середины площади, ему в борт ударила реактивная граната. Нас всех слегка тряхануло. Машина исчезла в огне взрыва и дыма.
- Что там?!
- Гусеница цела! Вроде, без пробития!
Это я и хотел услышать. Динамическая защита выполнила свою работу. Левую юбку спереди сорвало взрывом, но вот до гусеницы кумулятивная струя так и не добралась. Хотя теперь нам было достаточно получить одно попадание, чтобы оказаться в ловушке. Но оператор-наводчик уже развернул пушку в сторону опасности и выстрелил осколочным. Раздавшийся крик наглядно дал оценку его действию. Танк продолжил своё движение и за считанные секунды оказался около трёхэтажки, развернувшись так, чтобы стена прикрывала поражённый борт. Сверху раздалось облегчённое «Наш!».
- Девятый, наводи меня.
- В левом доме сидит снайпер.
Пушка послушно развернулась, и тут же прогремел выстрел, напрочь снесший одноэтажную халупу. После этого длинная очередь из пулемёта прорезала кусты на всей площади. И ещё два выстрела довершили разгром врага. Подождав ещё несколько минут, мы открыли люки.
- Ну как вы, мужики? – прокричал я вверх.
- Спасибо, ребята, если б не вы, нам конец пришёл! Вы откуда здесь взялись то?!
- Да вот… Когда прорыв был, мы слишком далеко ушли, а за нами мешок и закрыли… Так и прятались.
- А… Ну ясно.
- Как у вас с потерями?
- Девять «двухсотых» и шестеро «трёхсотых».
Наконец он показался из окна второго этажа. Простой мужик, как и многие на этой войне. Форма на нём была ужасно грязная, мокрая и рваная в некоторых местах. Разгрузка уже была пуста, и почти весь боезапас был истрачен в ходе этого жаркого боя. Левая рука наспех забинтована и из-под повязки сочилась кровь.
- Лейтенант Сомов. – Представился я.
- Майор Крынов.
- У вас есть на чём раненых вывезти? А то скоро их колонна уже подойдёт…
- Одна БМП осталась, правда у неё башню заклинило.
- Да хрен с ней! Главное грузитесь быстрее, да дуйте к нашим.
- А вы?
- А мы вас прикрывать будем.
- Да, но там же целая колонна!
- Ну… - замялся я, - уже и не целая. Два танка мы им подбили. Но вот с остальной нам придется разобраться. А вы нам только мешаться будите! Так что, мужики, грузитесь и валите отсюда! А мы попробуем удержать площадь до подхода наших танков.
Говорил я это спокойно, без героических ноток. Сейчас всё это было не важно. Для нас существовала только задача, которую наш экипаж поставил себе сам. Да и помочь нашей пехоте хотелось. А кроме всего прочего, наконец, появился шанс отплатить за уничтоженный из-за нас город.
Крынов и его отряд тут же принялся за погрузку тяжелораненых и тел убитых. Ребята действовали быстро и молча. В глазах многих читалась злость и скорбь из-за потерь среди боевых товарищей. Мы решили им не мешать, поэтому вновь залезли в танк и проверяли все системы. Слава суетился около левого борта, изучая след от гранаты. А там действительно было на что посмотреть. Юбку сорвало вплоть до третьего катка, и немного покорёжило ящики ЗИП. Если бы не динамическая броня, снаряд попал бы в нашего механика-водителя и боекомплект. Придись попадание на правый борт, тогда могла произойти детонация топливных баков. Наконец завелась сзади БМП. Майор вновь подбежал к нам и постучал по броне:
- Ребят, ну может вам бойцов оставить, снайперов там?
- Езжайте уже! Они только мешаться будут! Давайте уже, скоро колонна подойдёт!
- Ну ладно! С Богом, ребятки!
Он подбежал к своим подчинённым и запрыгнул на броню уже едущей БМП. Мы проводили их взглядом. Внезапно в танке раздалось шипение, и из башни вылетел как ошпаренный Марс, рванув в кусты. Сначала мы хотели броситься за ним, но времени на это не осталось. Тут же в стену трёхэтажки угадил снаряд, оставив там глубокую дырку. Мы соскользнули в машину. Танк взревел и направился к ближайшему домику. С ходу мы проломили там стену и заставили опасно наклониться крышу. Стодвадцатипятимиллиметровая пушка вышибла раму в противоположной стене. А повращав башней, Витя освободил линию прицеливания, уже намечая первый танк противника.
Как я и предполагал они двинулись широкой дугой, чтобы взять нас в кольцо. Пехоты было очень мало, потому как они боялись мощного огня. А вот танков было около десяти. Огромные прямоугольники их башен судорожно двигались из стороны в сторону в поисках цели. Автомат заряжания дослал подкалиберный снаряд. Витя долго выцеливал свою первую жертву и, наконец, замер, ожидая моего приказа. Внезапно ожила наша рация, заговорив на ломанном русском:
- Хей! Русский солдиерз, сдавайтесь! Мы сохраним вам жизн. Я? Ю андестенд? Да?
- Хрен тебе! – только и ответил я в рацию. – Долби!
Пушка громыхнула, взметнув около танка тучу пыли. Сразу же машина дала задний ход, снося остатки дома. А через секунду мы уже неслись на всех парах к новому укрытию. Достигнув его, машина остановилась и вновь замерла на несколько секунд, прицеливаясь. Следующий выстрел вновь достиг цели. Правда в этот раз остаться незамеченными не получилось. Сразу пять «Абрамсов» направили на нас свои пушки. Три снаряда легли очень близко к броне, а пара прошла вообще в миллиметрах от корпуса, чудом не задев его. Наша стодвадцатипятимиллиметровая пушка вновь громыхнула. Подкалиберный снаряд попал под самую башню вражеского танка, своротив её назад. Я тут же выстрелил дымовой гранатой, прикрывая наш отход на новую позицию. Не успел Слава дать задний ход, как на то место, где только что мы были, упало несколько снарядов.
- Давай! Жми! – кричал я, выискивая новую цель для стрелка.
Наконец среди кустов, деревьев и домов удалось разглядеть ещё один танк. Сейчас они на полном ходу шли по полю, стараясь как можно скорее пройти открытый участок. Нужно было по максимуму воспользоваться нашим преимуществом.
- Азимут пятнадцать, дальность тысяча, кумулятивным. Огонь!
Снаряд врезался в лобовую броню башни. Но вместо того, чтобы пробить её, отрекошетил вверх. Результаты следующего выстрела были похожими.
- Вань! Это ХА!
- ТУР заряжай!
На нашем жаргоне ХА – это танк «Абрамс» M1A2HA с тяжёлой бронёй из обедненного урана. Простым снарядом Т-72 его не взять, но у нас ещё оставалась пара управляемых ракет – универсальных открывашек для любых консерв.
Но выстрелить мы не успели. Сразу несколько вражеских снарядов ударило в танк. Машина вздрогнула, как от удара молотом. Нас со всей силой тряхануло, приложив ко всему, что было в пределах досягаемости.
- Отходим… - простонал я, стараясь как можно быстрее прийти в себя.
Танк послушно дал задний ход. Витя нажал на спуск, как только машина вновь замерла на секунду. Наводчиком он был отменным, поэтому пресловутый ХА тоже вспыхнул, задымив с одного борта. Дымовые гранатомёты уже не работали – скорее всего были разбиты выстрелом, поэтому теперь мы были видны неприятелю. Кусты и дома не могли нам обеспечить достаточной маскировки, так как наверняка прицеливание по нам производилось с помощью тепловизионных приборов. А от этого единственным нашим спасением была «Накидка», которая к этому моменты была разорвана в клочья на носу и башне.
И вновь танк мчался к новому укрытию, стараясь уходить от снарядов противника и стрелять в ответ. На этот раз все выстрелы были безрезультатными. Но внезапно наша машина содрогнулась от страшного удара. Танк развернуло на месте, и порванная гусеница расстелилась на земле. Внутри появился дым, но система пожаротушения быстро справилась.
- Слав! Слава! – я кашлял, наглотавшись дыма.
Но ответа не было. Наш механик-водитель лежал в кресле, сжимая окаменевшие руки на рычагах.
- Славка!!! – Витя с разбитым лицом попытался пролезть вниз.
- Стой! Всё равно уже не поедем! Гусь разбита. Давай к прицелу!
Я вытер кровь со лба рукавом и тоже припал к своим приборам. Целей было много… очень. От попадания наш танк развернуло, и теперь мы стояли посередине небольшой улице, развернувшись к противнику правым бортом. А к нам уже на всех парах неслись машины противника. Их пушки уже были готовы выстрелить в нас свои смертоносный снаряды.
- Азимут девяносто пять, танк, кумулятивным!
Танк покачнулся.
- Шестьдесят, кумулятивный!
- Получай! – Витя то и дело утирался рукавом, стирая кровь, текущую ему в глаза.
- Шестьдесят, ещё раз!
- На!!!
- Семьдесят, подкалиберным!
- Ага! Загорелся?!
- Держись!!!!
Танк содрогнулся от нескольких мощнейших ударов в башню и борт. Машину наполнил запах гари – загорелись пробитые баки.
- Надо тушить!
- Как?! Мы обездвижены!
- Тогда валить!!!
- Нельзя! А кто пехоту прикроет?!
Наши взгляды встретились. Во взгляде Вити, как и в моём читалась решительность, отчаяние и безумная злость.
- Тогда давай цели, командир. – Оператор наводчик едва прикрыл левый глаз, и по его лицу поплыла небольшая улыбка.
- Сделаем. – Я нашарил прицелом ещё один вражеский танк. – Девяносто, кумулятивным!
- Получайте!
Вновь танк шатнулся, покачав остатками разбитой правой юбки. Следующий вражеский снаряд снёс нам ящик ЗИПа на башне. Наш ответный выстрел поджёг атакующего. Но почти сразу нашу башню прошил снаряд. Весь мир тут же провалился для меня.
- Ваня. Вань!
- А? – Я отвлёкся от своих мыслей. – Ты о чём-то меня спросила?
- Нет. Ты задумался.
- Да. Просто место к этому располагает. – Я улыбнулся.
Солнце медленно выползало из-за горизонта, прогревая землю. Было около пяти утра, или чуть раньше. До подъёма оставался ещё час. Мы шли по берегу небольшой речушки, оставаясь в длинных тенях берёз. Я тяжело шагал, опираясь здоровой рукой на трость. Правая рука была в гипсе и весела на повязке. После операции прошло уже две недели, но нога всё ещё болела, и каждый вынутый осколок напоминал о себе. Юля шла рядом, в своём белом накрахмаленном халате. В руках она держала маленький букет полевых цветов. Наконец мы остановились около одного поваленного дерева. Присев на ствол мы стали смотреть на горизонт.
- Почему ты молчишь?
- А что сказать? – Я вновь глупо улыбнулся и развёл руками, правда, из-за гипса получилось не очень.
- Что-нибудь… Тебя ведь завтра выписывают, и мы, может, больше никогда не увидимся.
- Что ты! Что ты глупенькая! Вот кончится война, мы будем вместе. А пока пиши мне, а я буду тебе писать.
Я повернулся к ней и посмотрел в глаза. Она тут же покраснела и смущённо отвела взгляд.
- Скоро нам обещают Т-90 дать, а на нём-то мы всех этих гадов мигом перебьём! – Я подмигнул ей.
- Скорее бы война закончилась…
- Из дома пишут? – Я решил перевести разговор на другую тему.
- Да! – Она улыбнулась. – Вчера письмо от мамы пришло. Говорит, что всё у них хорошо. Скучает по мне. А Галька и Вика, ну, мои подруги, ну ты помнишь, я тебе о них вчера говорила, так они замуж вышли! Представляешь! А мама меня спрашивает, не собралась ли и я туда же. – Она звонко рассмеялась.
- Ну а ты что ответила? – Я вновь заставил её смутиться.
Я прикоснулся к её лицу и стал обводить все черты её лица, стараясь запомнить их. А потом я просто поцеловал её…
Гарь начала жечь лёгкие изнутри. В глазах всё плыло в красных кругах. Витя уже из последних сил стрелял. Рукав был порван и из плеча его торчал осколок. И вновь танк сотряс удар невидимого молота.
Юля была одета в форму полевого медика. Одежда была совсем новая, потому что на нём не было не пятнышка. Глаза девушки были закрыты, а сама она была бледна. Я даже сначала не узнал её, и в голове промелькнула сумасшедшая мысль, которая хотела укрепит мою надежду: «Нет! Это не она!». Но это была Юля. Ноги тут же стали ватными, и я еле смог подойти к гробу. В руках была скомканная бумажка с разрешением на свадьбу. На глазах навернулись слёзы. Не выдержав, я зарыдал и бросился к её телу. Она была ледяной, будто сделанной из камня. Руки были, будто выточенными из гранита и мои поцелуи больше не могли их согреть…
- Нет!!! Девочка моя!!! За что?!!
Слава подошёл к солдату и попросил закурить:
- Как это случилось? – его голос нельзя было узнать.
- Они раненых вывозили. Всё как полагается, на машинах были большие красные кресты. А сволочи на них две кассетный бомбы сбросили… Всю колонну в мелкую дырку изрешетили… Никого в живых не осталось…
Наконец я кое-как смог дойти до нашей машины. Вырвавшись из рук Вити, который меня поддерживал, я с размаху ударил по броне танка и закричал. Это был нечеловеческий крик боли, переходивший в животный стон.
- Ей ведь только девятнадцать!!! За что?!! Она же совсем девочка!!!
- Война не разбирает… - Слава затянулся и так и не поворачивался ко мне.
Дым уже не давал вздохнуть. Я вновь попытался открыть глаза. Танк горел. Жар был просто нестерпимым, но выбираться не было сил. Из последних сил я повернул голову влево. Витя полусидел на своём месте и пытался мне улыбнуться. Из его развороченной осколком груди пульсирую, словно чёрный фонтан, медленно сочилась кровь.
- Командир, мы… мы сделали, что могли … - он сплюнул бурую жижу и затих.
- Да… - я посмотрел в прицел.
В нём мелькнул силуэт танка. Ничего не понимая и обезумев от боли и жара, я переключил управление огнём на себя и нажал на спуск. Машина вновь качнулась. В прицеле полыхнуло, и где-то рядом раздался взрыв. Моя голова упала на грудь. Я видел, как уже горит огонь на ногах, подбираясь всё выше… Боль уже исчезла…
- Юленька… я иду к тебе…
Сразу через мгновение сдетонировал боекомплект танка, и взрыв ужасной силы, разорвал машину на части, подбросив горящую башню на десять метров вверх…
(0)
