- И всё же молодец ты, Ваня, – проскрипел старичок – как ему по балде дал.
- А что мне оставалось-то – целый год на него, собаку, пахал, прихожу за расчётом, а он мне такое выдаёт. – Иван пристроил увесистый мешок поудобней – Черти ему оброк не принесли, потеха. Совсем за дураков держат!
- Ну дык – за дешевизной погнался, зато другим – наука. Ты, Вань, не спеши: я ж не мальчик - за тобой бежать.
- Кому другому про мальчика рассказывай, – бросил через плечо Иван – как от дворовых бежал – только пятки сверкали, а тут, видите ли, притомился. Давай-давай, вон уже и дома показались.
- Изведёшь ты меня когда-нибудь, Ванька.
Старичок покряхтел для виду и покорно заковылял за молодцом. Где-то рядом печально завыл волк, старик прибавил шагу. Волкам зимой несладко приходится, голодно, с этого они злятся и теряют всякую осторожность, поэтому встреча с ними в такую пору крайне не желательна. Но вот уж и лес кончился, а за ним и поле с заледеневшим ручейком: можно уже и не торопится. В деревню пришли уже затемно.
Оказавшись в сильно натопленной избе, Иван сладко потянулся, разминая уставшие суставы, снял тулуп, разулся, прошёл к кадке с колодезной водой, мимолётно прислушиваясь к рассказу деда Сени. Старик, не раздеваясь, описывал хозяевам давешние приключения.
- …а я тоже с Ванюшкой-то зашёл, тот сразу к попу в избу прошёл, а я в уголочке схоронился, слушаю… Сперва тихо они там гуторили, потом что-то не поладили… О, а вот и Ваня здесь, ну что, хозяйка, накрывай на стол – корми героя!..
Хозяйка, мать Ивана, тут же встрепенулась и пошла к печке доставать ужин. Бойкий дед принялся помогать ей накрывать на стол. Иван тем временем переволок мешок в кладовку, отряхнул руки и прошёл к столу. Там уже клубились аппетитными парами печёная картошка и пироги с солёными грибами и квашеной капустой, тут же стояла большая братина с бражкой. Помолившись перед трапезой, принялись за еду. Ели только Иван и вездесущий дед, опоздавшие к раннему деревенскому ужину. Ели долго и молча, только старый Сеня покрякивал от удовольствия, да изредка похваливал хозяйские пироги.
После плотного ужина Ваня решил перед сном подышать свежим воздухом. Накинув тулуп, он вышел во двор. В лицо тут же ударил холодный, пронизывающий ветер, от которого защипало в носу. Иван сделал несколько шагов по утопшему в снегу заулку, задрав косматую голову, посмотрел на красивое звёздное небо, полную, яркую луну, и так ему стало одиноко, что, сплюнув, он опустил глаза. В деревне его не то что бы не любили, считали чудаком: силён не по годам, завлекателен лицом, умом только не вышел – всё приключений на свою буйную голову ищет, будто шило у него в заду . Прервав горестные размышления, Иван прошёл к покосившемуся тыну справить малую нужду. Ещё немного постояв, он тихонечко отправился в дом.
Вдруг залаял соседский пес. Вздрогнув от неожиданности, молодец живо обернулся. С той стороны тына, утопая в снегу, бежали какие-то люди, числом трое. Тихо скрипнула калитка, во двор вбежали ещё четыре человека. Все они направились к Ивану. Молодец, почуя неладное, попятился к избе.
- Стоять, кому сказал! – пророкотал самый крупный из вошедших, помахивая увесистым кистенём.
«Надо бежать!» – мелькнуло у Ивана в голове, а в следующую секунду он уже нёсся в другую сторону заулка. Поравнявшись с невысоким плетнем, он одним махом преодолел его и оказался посреди соседского огорода. Оглянулся: крупный с товарищами бежал вслед за ним. Пригнувшись, Иван побежал к соседскому дровняку, вскарабкался на него, цепляясь руками, на крышу и сиганул оттуда в сугроб у дороги. В жизни не бежал он так быстро, словно неведомая сила подхватила его и, не разбирая дороги, несла по тёмной деревенской улице то и дело роняя на мёрзлую землю. Далеко впереди виднелась спасительная полоска леса. В детстве эта дорога не казалась ему такой длинной, сейчас же она назло беглецу всё тянулась и тянулась.
Уже подбегая к кромке леса Иван обернулся показать преследователям обидную дулю. И…
ТЮК…
И день для Вани закончился.
Поздно вечером в коробренский трактир вошёл мужичок в волчьей шубе. Отряхнувшись от снега и пригладив солидную бороду, он прошёл в угол, к скрытому в полумраке столику. Спустя пару минут, на пороге показался еще один посетитель – внушительного росту татарин. Громила, не отряхиваясь, сразу прошёл к столу, занятому бородатым.
- Здрав буде, бояре…
- А-а, Кочубейка…А я-то думал, кто ж этак среди ночи меня разбудил…Ну выкладывай, с чем пришёл.
- Выполнил я заказ-то…поймали голубчика…
При этих словах бородатый пугливо заозирался по сторонам, сунув Кочубею под нос кулак. Не увидев никого постороннего, кроме прикорнувшего за стойкой трактирщика, он успокоился и шикнул на татарина.
- Ты, дубина, в своём ли умишке?!! Ты б ещё у княжеского терема явки назначал!...Ладно, завтра пришлю к тебе человека.
Они ещё немного пошептались, и бородатый отправился к выходу. Проснувшийся трактирщик спросил у татарина, не изволит ли он чего, и, получив отрицательный ответ, вновь провалился в полудрёму.
(0)
