Дж. К. Ролинг.
Рассказ «Плач Феникса».
Мелкий моросящий дождик тёмно-серой пеленой висел в воздухе. Резкие порывы ветра с неожиданной силой подхватывали морось и заставляли кружиться над землёй.
Этот день явно не заладился у молодого человека, описание одной мучительной ночи которого последует в этом рассказе, – уже с утра он еле стоял на ногах – сказывалась ломка после вчерашней передозы; распространявшаяся по всему телу адская боль вызывала постоянную тошноту и нестерпимую резь в глазах. Весь день он тщетно тешился надеждой прийти в себя, но бесцельно прошатавшись до вечера в городском парке, так и не решился пройтись по улицам – боялся милиции. Домой же путь был заказан – прийти в квартиру к родителям молодому наркоману не позволяли последние остатки совести.
С началом сумерек ломка стала просто невыносимой. Не помня себя и почти не осознавая, что делает, наркоман стал ходить от одного знакомого притона к другому, но так как ещё прошлой ночью его жестоко побили и отняли все деньги, вожделенной дозы он так и не смог получить.
Пугая своим грязным и ободранным видом случайных прохожих, наркоман ближе к полуночи добрался до окраин города. Одной рукой опираясь на сырой и шершавый бетонный забор какого-то предприятия, другой пытаясь прикрыть воспалённые глаза с полопавшимися сосудами от нещадно впивающейся мороси, он, спотыкаясь и то и дело падая в грязные холодные лужи, выбрел в открытое поле. Забор кончился, но наркоман, чьё измождённое сознание зачем-то безжалостно заставляло его переставлять ноги, брёл всё дальше и дальше. Поднимаясь на невысокий холм, он окончательно обессилел и, поскользнувшись на сырой траве, рухнул на землю. Тупая боль, вызванная прилившей к лицу кровью, заставила наркомана из последних сил опереться на руки и перевернуться на спину.
Дождь кончился.
Измождённый человек лежал на сырой траве и, прерывисто дыша, вглядывался в тёмное небо, в котором медленно таяли серые тучи, уступая место мириадам сверкающих звёзд. Человек издал хриплый стон и закрыл глаза. Сознание покидало человека; перед глазами расплывались красные круги. Человек сделал последний вдох и через силу шумно выдохнул…
Последней мыслью лежащего на траве было желание умереть, чтобы заново родиться.
Человек не мог точно сказать, сколько прошло времени. Может быть, несколько секунд, а может, дни. Как бы то ни было, он очнулся. Открыл глаза и тут же зажмурился от яркого света, который, казалось, окружал его со всех сторон. Сделав над собой усилие, он вновь открыл глаза. Если бы не его собственное тело с раскинутыми врозь ногами и руками, он бы подумал, что ослеп. Человек сел. Постепенно ему с удивительной точностью стали вспоминаться события его последней ночи. Он со странным для самого себя равнодушием отметил, что не чувствует боли и что его одежда сухая. Силясь понять, где находится, человек осмотрелся: в абсолютно белом пространстве взгляду было не за что зацепиться. Отсутствовали какие-либо визуальные границы, нельзя было чётко определить, где верх, где низ, право и лево. Человек решился подняться на ноги и, со вновь удивившим его равнодушием, заметил, что не отбрасывает тени – свет был повсюду.
Вдруг в тишину, нарушаемую лишь шумом дыхание человека, вторгся ещё один звук. Звук неспешных шагов. Обернувшись, человек от удивления вздрогнул. Напротив него стоял некто в столь белоснежном наряде, что почти полностью сливался с окружающей белизной. Отчётливо выделялись лишь пронзительно-голубые глаза и густые чёрные, аккуратно уложенные волосы.
Человек, приоткрыв от удивления рот, с нескрываемым любопытством разглядывал незнакомца. Тот неподвижно стоял напротив и смотрел на него с интересом и, как будто с жалостью.
Неожиданная догадка, тут же принятая за истинную правду, пронзила сознание человека. Он осипшим от удивления голосом спросил:
– Неужели я?
Некто в светлой одежде коротко кивнул и, нахмурившись, произнёс фразу, смысл которой не сразу дошёл до поражённого человека:
– Может быть. Всё зависит от тебя, – задумавшись на несколько секунд, он резко обернулся, бросив через плечо, – предлагаю пройтись.
И, не говоря больше ни слова, стал неспешно, словно прогуливаясь, отходить от опешившего человека, который, замерев на мгновенье, поспешил следом. Искоса любуясь собой, идущим рядом, человек задал вопрос, давно вертевшийся у него на языке:
– Я… умер?
– А сам-то как думаешь? – вдруг остановившись и посмотрев прямо в глаза человеку, ответил вопросом на вопрос Некто.
Человек опустил взгляд. Сознание отчётливо рисовало картины его последней ночи. Ощущение страха перед самим собой, стоящим напротив, сменилось в человеке отвращением к самому себе. Из-за чувства омерзения, нахлынувшего на него, человек смог лишь, запинаясь, тихо произнести:
– Я… я был так низок… – глаза человека наполнились слезами раскаяния. – Я противен самому себе! – воскликнул он с отчаянием в голосе. Слёзы текли из его глаз, ноги подкашивались. Человек сел, обхватив голову руками.
– Противен? – холодно переспросил Некто, глядя на рыдающего сверху вниз.
– Я… я… – человек утёр слёзы и робко поднял взгляд на собеседника, – мне жаль.
– Жаль? Ты себя жалеешь? – гневно воскликнул Некто. – Тебе СЕБЯ жаль?! Неужели ты можешь кого-то обвинить в произошедшем? – Некто презрительно смотрел на человека.
– Нет! Нет! Я думал… я не понимал…
– Ты НЕ ДУМАЛ! Ты был не способен думать!
Каждое слово, произносимое его отражением, хлестало человека сильнее бича. Он вновь плакал, но сквозь жалость к себе, сменившую отвращение, он начал чувствовать гнев. Некто, несомненно, видел человека насквозь.
– Ты зол! Зол на себя?
– Я… искал счастья… я ошибся. – голос человека стал твёрже, он поднялся на ноги. – Я совершил величайшую ошибку в своей жизни. Я был ничтожеством, рабом, я сам себе противен! – теперь отчаяние человека окончательно сменил гнев. Он испытывал самое искреннее чувство в своей жизни – раскаяние.
– Ошибку, стоившую тебе жизни, – тихо добавил Некто. Человеку нечего было на это ответить. – Сегодня ты испытал самое жгучее желание, на какое только способен…
– Я хотел умереть! Я желал избавления, но вместе с тем я хотел жить. – Человеку вспомнилось звёздное небо – последнее, что он видел в своей жизни.
– Я удивлён, – Некто медленно вышагивал вокруг человека, – ты оказался способен ЛЮБИТЬ. Любить жизнь.
Человек вздрогнул, услышав эти слова. Жизнь… Такое дорогое, важное слово. Жизнь… именно то, что он потерял.
– Ты знаешь, кто такой феникс? – остановившись, спросил Некто.
Человек смотрел в глаза стоящего напротив. Свои собственные глаза.
– Знаю. Птица, возрождающаяся из пепла.
– Да. Умирая, она сгорает, но возрождается, – Некто грустно взирал на человека. – Ты сгорел. Твоя душа больше не желала терпеть мучения. Но ты возродишься.
Человек изумлённо взглянул на себя самого, теперь он был так похож на него…
– Ты обретёшь себя, – тихие слова говорившего эхом отзывались в голове человека, стирая всё прошлое, оставляя лишь желание жить чистой, радостной жизнью. – Феникс…
Слепящая белизна медленно померкла.
Просвещённый открыл глаза. Он лежал на вершине того же холма, свежий ветерок колыхал высохшие волосы на его голове. Человек сел. У оказавшегося спиной к городу взгляд был обращён на восток.
Тёмно-синее небо плавно переходило в голубое лазурное свечение, исходившее, казалось, от самого горизонта. Первые лучи солнца ударили в глаза человеку, но тот не зажмурился, свет словно исцелял его. Пламя пробуждающегося небесного светила озарило сидящего на холме человека. Человека, которому был дарован второй шанс, даровано великое прозрение. Человек, знавший, что больше никогда не совершит прежних ошибок, улыбнулся рассвету.
Начинался новый день…
27 сентября 2007 года.
(1)
