Пусть в тишине увязнет звук,
Пускай осыплется лепниной,
Переплетенье белых рук,
Укрытых легкой паутиной.
Пускай каркас сверкает клеем,
Томится тяжестью ядра.
А я измажу губы хмелем
Благословенного бедра.
И в миг разлуки взмокну веной
Раздавлен тяжестью, осклиз.
Прольюсь на землю алой пеной,
Слегка налипнув на карниз.
(1)
