и россыпь звёзд загадочным сияньем рождает вновь несбыточные сны,
вновь первый снег, кружа в безвестном танце, падёт в саду вчерашних чайных роз,
нарушив тишь на сладких нотах Рая, нам саксофон сушил остатки слёз.
Я был влюблён, божественно чаруясь теплом её жемчужно-чудных глаз,
лелея миг, вселяющий надежду! Таил в душе поток неясных фраз!
Лишь только ночь, скрывая нежный трепет в моей груди покровом темноты,
дарила вновь, подобно вдохновенью, сладчайших чувств крылатые мечты.
Я так хотел признаться ей во многом, и только мрак шептанием ветров
мне произнёс: «Молчи, она всё знает, ей обо всём поведала любовь…».
Горящих звёзд рассыпанные бусы вокруг кусочка таявшей луны
рождали чувств незримые потоки моей груди в минуты полной тьмы.
И саксофон, пронзительным звучаньем явившись в мир задумчивой тиши,
напоминал: храни её, счастливец, и сладость чувств попробовать спеши!
(1)
