Но память вернулась ко мне постепенно.
Мне зверем израненным хочется выть
И раны зализывать тихо, смиренно.
Я – раненый зверь. Мой жестокий урок –
Доверилась, сильно за то поплатилась.
Узнала тогда, человек так жесток,
Когда в меня сталь беззаботно вонзилась.
Зачем? Что такого я сделала вам?
Подумаешь, волк в человеческой стае.
Безропотно верила вашим словам
И думали вы: «Она понимает».
Так что же случилось? Зачем? Почему?
Я искренне вас не совсем понимаю!
И точно уже никогда не пойму.
Я просто уйду, но я вас не прощаю.
Навеки останется в мыслях моих,
Как искренне верила, чисто любила.
Но вот – на спине окровавленных штрих
И слезы в глазах. О пощаде молила.
Я помню так ясно тот холод в глазах,
Те скользкие фразы, лишенные смысла.
Словесная грязь застревала в ушах…
И тут же рука надо мною нависла…
Холодный клинок. Окровавлена сталь…
Не помня себя от обиды и боли,
На ватных ногах убегала я вдаль.
Как будто ушла, но осталась в неволе.
Куда же исчезла вся та доброта,
И где же остатки твоей силы воли?
Мечтательный взгляд? Где твоя теплота?
А, может быть, часть недоигранной роли?
Как больно! Наверно, настолько глупа.
Не видела или совсем не хотела…
О том, как душа оказалась слепа
Мне болью напомнит кровавое тело…
(25)
Следующая страница
