Сочинение по циклу «Севастопольских рассказов» Л. Толстого

В середине 50-х годов в «Современнике» был опубликован цикл «Севастопольских рассказов», явившийся заметной вехой в эволюции творчества Толстого. Для читателей того Времени, с напряженным вниманием ожидавших известий о Крымской войне, очерки Толстого представляли интерес прежде всего как живое свидетельство очевидца, как своеобразный репортаж с места события (на такое восприятие произведений наталкивали и заглавия: «Севастополь в декабре месяце», «Севастополь в мае», «Севастополь в августе 1855 года»). Как всякий настоящий художник, Толстой не ограничивался простым воспроизведением тех или иных событий, пусть даже самых героических. Севастопольским рассказам свойственна широта художественного обобщения.

Первый рассказ из севастопольского цикла был посвящен описанию общей атмосферы осажденного города и включал не только военные эпизоды, но и бытовые сцены, свидетельствующие о мужестве солдат, матросов, жителей города. Рассказчик стремится приблизить читателя к явлениям ужасным и грустным, великим и забавным, сделать его непосредственным свидетелем своих наблюдений, участником событий, описанных в произведении. Отсюда особая манера повествования, которая выходит за пределы только личного, субъективного восприятия рассказчиком всего увиденного: «Вы подходите к пристани…», «предлагают вам…», «Вы выбираете…» и т. д. И в конечном счете рассказчик вместе с воображаемым читателем приобщается к величию подвига народа: «…вы…, не обращая никакого внимания на ядра и пули…, идете спокойно, возвысившимся духом».

Личное участие в обороне Севастополя позволило Толстому с зоркостью писателя-реалиста полно и объективно изобразить разнообразные человеческие характеры. Писатель приходит к мысли (ставшей генеральной для всего его последующего творчества), что русские солдаты, простой народ есть та главная сила, которая порождает героический дух защитников города-героя.

В последующих частях цикла у Толстого усиливается критический пафос, появляется ясно выраженное обличительное начало. Рассказчика (и стоящего за ним автора) поражает различие между подлинным величием солдат, их простотой, естественностью поведения в минуту самой грозной опасности и тщеславным желанием высших офицеров, «метящих в Наполеоны», «затеять сражение, убить человек сотню для того только, чтобы получить лишнюю звездочку или треть жалованья» («Севастополь в мае»). Только лучшие из офицеров близки к народной массе; общение с солдатами помогает им обрести стойкость и мужество, определяет их нравственную ценность (братья Козельцовы в рассказе «Севастополь в августе…»).

Севастопольские рассказы стали важным этапом в формировании писательского таланта Толстого. Впервые в его творчестве возник обобщенный образ русского народа, в грозное время встающего на защиту своей родины. Было положено начало реалистическому изображению войны и психологического состояния человека на войне в русской литературе. Новый взгляд на войну, как на тяжелую работу, лишенную ореола красивости, восприятие ее с точки зрения простых солдат явилось художественным открытием Толстого. Он предупреждал читателей, что в его произведениях им предстоит увидеть «войну не в правильном, красивом строе, с музыкой и барабанном боем, с развевающимися знаменами и гарцующими генералами, а… в настоящем ее выражении — в крови, в страданиях, В смерти…».

Заканчивая «Севастополь в мае», Толстой писал:

* «Герой же Моей повести, которого я люблю всеми силами души, которого удавалась воспроизвести во всей красе его и который всегда был, будет прекрасен,— правда».

Высказывание это звучало как программа всего творчества молодого писателя. Именно так оно было воспринято его современниками, в частности Некрасовым, который писал Толстому 2 сентября 1855 г.

* «Это именно то, что нужно теперь русскому обществу: правда — правда, которой со смертью Гоголя так мало осталось в русской литературе. Вы правы, дорожа всего более этою стороною в Вашем даровании. Эта правда и том виде, в каком вносите Вы ее в нашу литературу, есть нечто у нас совершенно новое».