Трагедия жизни Дарьи Мелеховой

Крупным планом образ Дарьи показан спустя два месяца после мобилизации ее мужа Петра на войну. С циничной шутливостью говорит она Наталье об игрищах, о своем желании «побаловаться» и подтрунивает над ней, «тихонюшкой». Слова, движения, мимика Дарьи так органично сочетаются, что перед нами встает поистине живой человек.

Дарья Мелехова упоминается уже в первой главе и появляется затем во второй, третьей четвертой, восьмой и девятой главах первой части романа, нов них еще нет изображения характерных дарьиных черт. Если, например, при первом появлении в романе «Тихий Дон» генерала Николая Александровича Листницкого изображаются его лицо, фигура, одежда – все характерное, что живо бросилось в глаза Григорию Мелехову, – то появление Дарьи дано совсем иначе. При первом ее появлении упоминаются лишь «икры белых ног».

«Смерть Петра словно подхлестнула ее, и, чуть оправившись от перенесенного горя, она стала еще жаднее к жизни, еще внимательнее к своей наружности».

Шолохов постепенно раскрывает ее характер и делает это по мере развития сюжета. Война по-особому повлияла на эту женщину: почувствовав, что можно не приспосабливаться к старым порядкам, укладу, она безудержно отдается своим новым увлечениям.

- Цветешь? – спросил Григорий».

«Мастерство изображения движений и мастерство диалога одинаково основываются у Шолохова на прикосновении в индивидуальный мир переживаний человека.

«…Совсем не та стала Дарья… Все чаще она противоречила свекру, на Ильиничну и внимания не обращала, безо всякой видимой причины злилась на всех, от покоса отделалась нездоровьем и держала себя так, как будто доживала она в мелеховском доме последние дни…»

У Дарьи своя походка, всегда легкая, но вместе с тем многообразная: вьющаяся, скользкая, смелая, развязная, виляющая, быстрая. В различные конкретные моменты эта походка по-разному связана с другими движениями Дарьи, выражением ее лица, ее словами, настроениями, переживаниями. Например, в том, как после бурного столкновения со свекром в мякиннике, она идет «влияющей быстрой походкой» и скрывается, не оглянувшись, сказываются вызывающая наглядность, злоба, неуравновешенности Дарьи.

В четырнадцатой главе, рассказывая о возвращении Аксиньи Астаховой ранним утром от знахарки домой, Шолохов обращает внимание на брови повстречавшейся Дарьи: «Мелехова Дарья, заспанная и румяная, поводя красивыми дугами бровей, гнала в табун своих коров». В следующей пятнадцатой главе снова упоминаются брови Дарьи («тонкие ободья бровей»), которыми поиграла, оглядывая Григория, собравшегося ехать к Коршуновым сватать Наталью. Когда на свадьбе Григория и Натальи дядя Илья шепчет Дарье непристойности, она суживает глаза, подрагивает бровями и посмеивается. В манере Дарьи играть своими бровями, щурить глаза и во всем ее облике улавливается что-то порочное.

С годами постепенно меняются характер Григория, Аксиньи, Натальи, Дуняшки и других героев «Тихого Дона», «а вот Дарья была все та же». Это подчеркивает изменчивость характера Григория: «Нет, нет, Григорий положительно стал не тот!… «Ох, и постарел же ты, братушка! – сожалеюще сказала Дуняшка, – серый какой-то стал, как бирюк».

Порочность эта связана и с нелюбовью Дарьи к труду. Пантелей Прокофьевич говорит о ней: «… с ленцой баба, спорченная… румянится да брови чернит…». Постепенно черты Дарьи вырисовываются более отчетливо. В потрепанном наброске, сделанным Шолоховым, за легкостью красивых движений ощущается житейская цепкость, ловкость этой женщины. «Дарья бегала, шаркая валенками, грохотала чугунами, под розовой рубашкой, с засученными под локоть рукавами, трепыхались маленькие груди. Замужняя жизнь не изжелтила, не высушила ее – высокая, тонкая, гибкая, как красноталая хворостинка, была она похожа на девушку. Вилась в походке перебирая плечами; на окрики мужа посмеивалась; под тонкой каймой злых губ плотно просвечивали мелкие частые зубы».

Детали одежды и такие детали, как черные дуги бровей, значительны для раскрытия скользкого характера Дарьи, которую Пантелей Прокофьевич назвал «заразей липучей».

Хотя характер Дарьи мало изменяется, он противоречив. Так, например, она, не задумываясь, изменяет мужу в пути на фронт. Однако, приехав, «со слезами искренней радости обнимает мужа, смотрит на него правдивыми ясными глазами»89. Она очень бурно переживет горе, когда казаки привозят домой убитого Петра. «Дарья, хлопнув дверьми, опухшая, выскочила на крыльцо, рухнула в сани. – Петюшка! Петюшка, родимый! Встань! Встань!». Сцена эта нарисована Шолоховым очень драматично. Когда Дарья начинает голосить по Петру, у Григория чернь застилает глаза. Но горе ее оказалось непродолжительным и не оставило на ней никакого следа. «Первое время тосковала, желтела от горя и даже состарилась. Но как только дунул вешний ветерок, едва лишь пригрело солнце, – и тоска тоска дарьина ушла вместе со стаявшим снегом».

Для раскрытия образа старшей снохи Мелеховых Шолохов использует множество деталей, они определяются ее характером. Дарья у Шолохова ещё и постоянно прихорашивается. Так, например, она «раз пять переодевалась, примеряя к какой кофточке больше всего идет полосатая георгиевская ленточка…»

Существенную роль в изображении ее портрета играют косвенные характеристики. «От работы хоронится, как собака от мух», «совсем отбилась от семьи», – говорит о ней Пантелей Прокофьевич. Сравнение Дарьи с красноталой хворостинкой выражает сущность характера Дарьи, а также эмоциональное отношение к ней автора. «А вот Дарья была все та же. Кажется никакое горе не было в силах не только сломать ее, но даже пригнуть к земле. Жила она на белом свете, как красноталая хворостинка: гибкая красивая и доступная.