Унылым басовым тоном.
Стирается всё: и радость и мука,
Как эхо тихого звона.
Утеряны чувства и связи утеряны.
Не ясно, за что расплата.
Из начала в конец клетка измерена…
Клетка, в которой – вакуум.
Белизны омертвляющей грубая ткань
На тело, давно неподвижное,
Ложится. И чёткая, новая грань
Всё острее, всё ярче, всё ближе…
Всё быстрее – куда? Небеса – полотно.
Рваной кожей – земля, а солнце – монета.
Воспаляется утра больное нутро,
Размножаясь осколками света…
В поисках бога себя обрести,
Прыгнув в море удушливой ваты,
Так легко. Но как больно по ветру грести,
Пробиваясь сквозь каменный вакуум!
Как гниющие нити, слоящийся мир
Опадает лохмотьями плоти.
И слова и дела – лишь прокисший кефир,
Словно фальшь в заключительной ноте.
Провалившись во мрак леденящих пустот
Слышит песни вселенской раскаты
Дух заблудший, не зная – а есть ли исход?
Или может быть, бог – это вакуум?
(3)
