Полнолуние – особенный день. День, когда звериное эго охватывает вверх над человеческим нутром, заставляя его вырваться из тела и наблюдать со стороны, как грешит его звериная плоть. День невыносимой боли и страстного наслаждения выходящей за рамки человеческого понимания. В этот день ты умираешь и возрождаешься в новом облике.
Солнце начинает тонуть за горизонтом хватаясь каждым лучом за багровое небо, стараясь остаться на нем хотя бы на одно мгновение дольше. Тошнота, озноб, мигрень и онемение конечностей, все это предвещало наступления белой ночи, освещаемой ярким, белым оком наблюдающем за каждым твоим шагом.
Первое перевоплощение самое болезненное и самое невыносимое, не одно придуманное человеком слово не может описать эту агонию, лишь громкий пронзительным крик переходящий в дикое рычание. Температура тела поднимается до 60 градусов, от кожи начинает идти еле заметный пар, из пор выступает пот, по горячей плоти волна за волной надвигаются ледяные всплески дрожи, заставляя извиваться твое тело, дыхание учащается до такого предела, что в легких возникает знойный хаос, словно песчаная буря в пустыне. Глаза наливаются холодными слезами и одновременно, со лба, на них стекает водопад кипятка из пота. В груди появляется фантомное чувство, будто, твоя душа пожирает саму себя. Кожа на всем теле начинает уступать напору растущих мышц и суставов, лопаясь и разлетаясь по сторонам как взорвавшийся воздушный шарик, этот процесс сопровождается анатомическим изменением внутреннего скелета, быстрый рост костей разрывает неуспевающие за ними мышцы. В один момент в твое тело вонзается бесконечное число иголок, оставляя на измученной плоти толстый слой шерсти. Одновременно чувствуется смерть и возрождение.
Со временем ты привыкаешь, процесс ускоряется с нескольких часов до нескольких секунд и даже наличие полной луны уже не требуется. Но мелкие недуги перед полным закатом все же остаются, давая знать наступления того дня, ради которого ты живешь.
Как только зашло солнце и почувствовав на себе сияние лунного света, животное нутро вышло наружу. Одно мгновение и в комнате находился огромный волк - оборотень, стоя на знадних лапах, его рост составлял около трех метров. Медово-желтые глаза, с черными пятнами вокруг вытянутого, продолговатого черного, как сама бездна, зрачка, светились в темноте. Черная шерсть с отблеском пепельной седины, сияла под лучами небесных светил, свет которых проникал в комнату через открытое окно.
Медленно подойдя к окну, созерцая огромный, неосвещенный парк в сорока метрах от отеля, в котором он находился. Этот парк служит местом охоты не первый год. За это время никто не догадался куда пропадают люди, откуда огромные лужи засохшей крови на траве. Человек поверит во что угодно лишь бы это причиняло ему меньше забот – сбежавший медведь из цирка, сумасшедший маньяк.
Сев на подоконник, напрягая мышцы ног до предела, прыжок, расстояние от отеля до парка преодолено с легкостью кузнечика, прыгающего по тонким травинкам. Бродя среди густого тумана в темном парке, в дали, возле пруда виднеются две фигуры, медленно приближаясь к ним, он узнал молодую парочку, американца и испанскую девушку, они жили на два этажа ниже своего будущего убийцы.
Стоя возле воды, влюбленные страстно целовали друг друга, прижимаясь с такой силой, будто хотели слиться воедино. Их последнему танцу любви не суждено закончится.
Черные зрачки в медовой радужке расширились до предела, тихий рык раздался в нескольких метрах от молодой парочки, легкий шелест травы, рывок, огромное, черное чудовище неслось на четырех лапах, вспахивая, длинными когтями, землю под собой, сопровождая это легким, цикличным топотом. Мгновение и оба повалены на землю, прижатые семьсоткиллограмовым зверем, они не могли вымолвить и детского писка из своих глоток. Зараженные взглядом оборотня, они лежали не пытаясь сопротивляться. Зверь смотрел на них оголив свои длинные и острые клыки, поднимая лапу с парня, зверь замахнулся и одним резким ударом сносит ему голову, которая улетает на сотни метров, беспорядочно вращаясь в воздухе и оставляя за собой в воздухе багровый вьющийся след. Обезглавленное тело затрясло в после смертных конвульсиях. Оборотень не рассчитывал на двоих, ему нравилось играть только с одной жертвой. Поэтому, насадив безголовую плоть парня на свои когти, он с легкостью выкинул его в пруд, будто оно было невесомым перышком.
Пустые, призрачные глаза девушки по-прежнему были привязаны к взгляду огромного чудовища. Глубоко дыша, черноволосая девушка, с матово-белой кожей, поглощающей сияние луны, словно влюбилась в своего нападчика, ее светло-голубые глаза блестели от слез. Ее пышные губы были приоткрыты, оголяя белоснежные кончики верхних зубов. Она чувствовала на своем лице его обжигающее дыхание. На ее плоти, под давлением острых ножей его огромной лапы, начинали появляться миниатюрные багровые реки, потоки которых, огибая грудь, стекали по ее тонкой шеи на зеленую траву, окрашивая ее в черный цвет.
Кончики его клыков проникли в ее шею, на столько, чтобы не убить ее, но влить в нее достаточно парализующего яда, чтобы она не могла даже моргнуть. Вынув из нее блестяще-белые клыки, покрытые ядовитой слюной, оборотень слизнул вышедшие наружу капли крови.
Вонзая в ее грудь один из своих огромных когтей, который вошел в ее плоть, словно раскаленный нож в тающее масло, он сделал надрез до пупка. Девушка, вышедшая из очарования медовых глаз зверя, чувствовала и понимала все, но могла лишь смотреть, проливая слезы, в которых отражались ее мучения.
Яд не просто парализовал ее, он не позволял ей потерять сознание, запрещал умереть от болевого шока или большой потери крови, он поддерживал очаг жизни в ее теле, пока билось сердце.
Надломав грудную клетку, перед волчьими глазами оголился кроваво-красный, бьющийся сосуд. Облизнув его своим шершавым языком, он почувствовал его вкус, теплоту ее близости пульсирующую под ним. Зверь поднял голову и завыл тонким пронзительным воем.
Резко опустив голову, он с жадностью впился в ее горло, выпуская наружу огромные потоки крови. Зверски и беспощадно он разорвал ее труп на куски - сегодня он не хотел осторожничать.
Обглоданные конечности разлетались на десятки метров от места, где началась кровавая трапеза. Утолив свой голод, оборотень сел по-волчьи, устремляя свой взор на белую луну, окруженный миллионами звезд, проведя в таком положении всю ночь, под утро он вернулся к себе в отель, лег в постель и уснул.
Глава 1
День начался с чашки черного, горячего кофе, который получился ужасно паршивым. Сидя на кухне, изредка отпивая из чашки, Коул вспоминал вчерашнюю ночь - испанскую девушку, ее вкус, ее тепло, которое наполняло его, с каждым проглоченным куском ее плоти, утоляя его голод. От воспоминаний охвативших голову, ему совсем опротивел черный напиток, по вкусу напоминавший грязь.
Приняв холодный душ и войдя в огромную комнату, служащая спальней, гостиной и кухней одновременно, Коул подошел к небольшому деревянному шкафчику, открыв его он достал бутылку виски и налил его в прозрачный стакан со льдом. Сделав несколько маленьких глотков, он скинул с себя влажное полотенце, подойдя к зеркалу он смотрел на свое худощавое тело, светло-карамельного цвета, растительность на теле отсутствовала полностью. Черные волосы на голове были уложены в хвост и лишь редкие пряди падали ему на лицо. Сделав еще несколько глотков, он быстро оделся и вышел на улицу.
Серое небо, моросящий дождь и никакого ветра. Наслаждаясь утренней свежестью, Коул обошел отель, через дорогу он увидел несколько полицейских машин, парочку зевак, стоящие за многочисленными, желтыми лентами. Улыбнувшись и подняв воротник своего пальто, Коул пошел вдоль дороги к ближайшему бару. «Реквием» - мрачное название для бара, который служил убежищем для мужей, прячущиеся от своих надоедливых жен и просто работяг, недавно закончившие свой рабочий день или ночную смену. Войдя внутрь, в нос ударил древесный запах смешанный с ароматом местного разливного пива. Небольшое помещение украшенное темно-зелеными драпировками покрывающие голые кирпичные стены. Заказав себе кружку пива, Коул сел за барную стойку, осматриваясь он увидел трое мужчин сидевших в темном углу, изредка перекидываюсь бессмысленными фразами. Двое влюбленных подростков сидящих у окна и пьющих газировку, не отрывая взгляда друг от друга. Внимание Коула привлекла девушка сидевшая в центре, ее внешность создавала иллюзию черно-белого фильма, белая, почти прозрачная кожа, тонкие и резкие черты лица, черные глаза и длинные черные волосы. Она была одета в черные, обтягивающие джинсы и открытый черный топ. На спинке ее стула висел кожаный плащ. Нещадно глотая мартини, она бесцельно смотрела в окно.
Коул почувствовал исходящий от нее запах, который нес в себе свежий, холодный аромат крови смешанный с алкоголем. Подойдя к ее столику, он сел напротив нее. Девушка мгновенно повернула голову, ее брови подпрыгнули вверх и сразу же опустились.
- Мир тесен – улыбнулся Коул.
Девушка улыбнулась в ответ и пожала плечами, отведя свой взгляд в сторону.
- Удивительно встретить оборотней в таких местах – девушка откинулась на спинку стула, положила ногу на ногу и уставилась на Коула, пряча свои тонкие губы за стаканом, делая маленькие глотки.
- Еще более удивительно встретить молодого вампира, среди белого дня, одну, нещадно выпивающую дешевый алкоголь. Что же это, бессонница? – Коул широко улыбнулся.
Вампир медленно поставила пустой стакан и слегка приподняла верхнюю губу оголив кончики клыков.
- Не нужно так реагировать, лучше скажи как тебя зовут?
- Айвори – тихо ответила девушка.
- Может прогуляемся и ты мне расскажешь, почему такая девушка как ты сидит в таком месте, в середине дня?
- Хорошо – опустив взгляд, ответила Айвори.
Заплатив по счету и одевшись они вышли из бара, и перейдя через дорогу, пройдя молча несколько кварталов, они вышли на побережье. Холодный морской ветер ласкал легкие своей свежестью, песок был настолько тверд, что в нем невозможно было увязнуть. Пустынный пляж, нарастающие звуки поднимающих волн, которые заканчивали свое существование у берега и возрождаясь снова, в другом месте бескрайнего океана. Разорвав прекрасные звуки моря своим голосом, Коул спросил:
- Так что же заставило тебя оказаться одной в таком захудалом месте?
- Могу задать тебе тот же вопрос. – тонкий, теплый голос Айвори действовал своим очарование даже на оборотня. Улыбнувшись, Коул опустил голову и сказал:
- Ждал тебя, убивая одиночество за стаканом пива.
- Какая глупость – холодно ответила Айвори.
Пройдя несколько минут в полной тишине Айвори спросила:
- Может ты скажешь, как твое имя?
- Коул.
Пройдя около мили они вышли на «зеленую улицу» и свернули в парк. Не проронив ни слова, Коул взял ее за руку, Айвори почувствовала обжигающее тепло у себя в ладони, которое отдавалось в дрожь, проходящей у нее по спине, она вздрогнула, но не стала вырывать руку. Посмотрев ему в глаза, паря в воздухе она резко приблизилась к нему. Коул чувствовал на своем лице ее холодное дыхание, ее пожирающий взгляд, который блуждал по его лицу. Ее ладонь легла на его лицо, слегка надавливая длинными ногтями. Глаза Коула вытянулись, наливаясь ярко-желтым цветом. Губы молодой вампирессы были в нескольких сантиметрах от губ растерянного оборотня. Вытянув язык, Айвори, обвела губы Коула оставив на них блестящий след. Его учащенное дыхание смешивалось с легких рычанием. По прежнему сжимая ее руку, он обнял ее за талию и резко прижал к себе, заставляя их губы соприкоснуться.
Коул чувствовал у себя во рту ее холодный язык, жадно исследовавший каждый уголок горячей полости. Словно свежее мороженное в жаркий летний день. Отстранившись от нее, Коул почувствовал ее жаждущий взгляд. Вызвав такси они поехали к нему домой, через 15 минут ворвавшись в его квартиру, они срывали друг с друга одежду, разрывая ее в клочья. Дикий, необузданный танец любви, который крушил все к чему касались его партнеры. Наконец оставшись совершенно обнаженными, Айвори остановилась, медленно улыбаясь оголяя свои клыки цвета белого жемчуга, опуская свои бледные руки с его шеи и ведя их вниз, оставляя алые разрезы от ногтей, она остановила их на его груди. Подмигнув, она толкнула его с такой силой, что его отбросило в стену находящаяся в нескольких метрах за его спиной. Оставив в ней огромную трещину, Коул зарычал, его волчьи глаза отражали его звериную несдержанность, отойдя на шаг от стены, он остановился. Айвори прыгнула на него, повиснув, она обхватила его шею руками, а бедра ногами, за этим последовала тихая пауза, смотря друг другу в глаза, один утопал в глазах другого. Золотистые, продолговатые глаза Коула светились ярче солнца, его зрачки пульсировали в такт биения сердца. Черные глаза Айвори, с алым отблеском, были ловушкой для всякого кто в них посмотрит, словно поглощая душу, они притягивали любого кто в них посмотрит. Коул не выдержал паузы и отшвырнул ее на кровать стоящую в другом конце комнаты, после того как Айвори изящно вывернулась в воздухе, она приземлилась на стену и осталась висеть на ней, Коул прыгнул за ней, приземлившись на кровать, которая, под его натиском с грохотом рухнула на пол. Поднявшись на ноги он взял ее на руки и положил на сломанную кровать, с такой нежностью, будто в его объятиях был новорожденный ребенок. Резко обвив его бедра ногами, Айвори надавила заставив его войти в нее, почувствовав его горячую плоть у себя внутри, его обжигающее тело над собой, его тяжелое, огненное дыхание бьющее в шею, она стонала издавая крики отражающиеся загробным эхом по всей комнате. Коул оперся на обе руки, возвышаясь над Айвори и быстрыми, дикими толчками он заставлял извиваться от удовольствия ее холодное тело под ним, через несколько минут бурного действа, Коул поднял голову и зарычал в приступе наступающего оргазма, выйдя из нее, он направил свой белоснежный поток в сторону. Обессилев, он рухнул рядом с холодным телом Айвори, которая положила свою голову на его грудь.
В дверь послышались стуки менеджера отеля, который спрашивал, все ли в порядке. Айвори поднялась и легкой походкой, касаясь пола только кончиками пальцев, подлетела к двери и распахнула ее, заставляя менеджера и рядом стоящим портье онеметь от столь притягательной, загробной красоты ее тела, поднеся свои руки к их отвисшим подбородкам, она подняла их головы заставляя смотреть себе в глаза. Несколько секунд напряженного молчания, они извинились за беспокойство и ушли. Айвори подлетела обратно к Коулу на кровать, и снова легла на его грудь. Он обнял ее своей рукой, словно огненным одеялом.
Проведя в оковах сна трое суток, Коул проснулся в холодном поту. Осмотрев квартиру он понял что остался один. От Айвори остались лишь аромат ее тела на постельном белье смешанный со зловоньем исходящего из ванной комнаты. Открыв дверь он увидел бледно-синее тело молодого портье лежавшее в большой лужи собственной крови. Лежа на спине его глаза были открыты, призрачно озирая свое отражение в белоснежной плитке на потолке, на вид ему было около девятнадцати лет, круглое лицо покрытое, некогда красными прыщами, двойной подбородок и маленький поросячий нос. В сочетании с его выцветшим красном костюмом, он был похож на мертвую свинью.
Внезапно раздался стук в дверь, обернув бедра полотенцем, Коул открыл ее, перед ним стоял менеджер отеля. Высокий и тощий, одетый в строгий черный костюм с глупым красным галстуком.
- Извините за беспокойство, сэр. К вам случайно не заходил молодой портье, крупного телосложения или возможно вы его где-нибудь видели? – спросил менеджер.
- Ты думаешь мне больше заняться не чем, кроме как следить за вашими идиотами, которые шляются где попало. У меня единственный выходной за месяц и я хочу провести его в тишине и спокойствии, а ты, чертов ублюдок, все портишь мне своим… - прокричал Коул хриплым голосом.
- Извините, этого больше не повторится – прервал менеджер делая шаг назад. Резко хлопнув дверью, Коул подошел к кровати и лег. Ее запах по прежнему наполнял всю комнату...
(1)
