Лизе.
Я гулял по белому пляжу. Мне нравилось как песок ласкает мои ноги, забираясь между пальцев и приятно скребя по пяткам. Мне нравилось, что навстречу мне дул приятный соленый ветерок, из-за которого жаркое солнце лишь приятно согревало, не жарило. Мои волосы немного мешали мне смотреть вперед, но это не мешало мне любоваться прибоем и горизонтом. Я наслаждался шумом океана, шипением медленно накатывающих волн, криком чаек и скрежетом песка. Иногда вода доставала мои стопы, и тогда я улыбался мягкой прохладе. Океан сегодня был приятно-освежающим, хотя чуть дальше в глубь обдавал льдом. Я шел, помогая себе бамбуковой палкой чуть-чуть не достававшей до моего роста. Я нашел ее по пути. Ветер раздувал мое легкое рыжеватое парео, надетое так, что правая рука с палкой была полностью оголена, а левая полностью укрыта. Когда мои стопы чувствовали камни и ракушки, я переводил взгляд с горизонта вниз. Иногда я останавливался и рассматривал тщательней попадающиеся мне под ноги дары океана. Я даже подобрал парочку и засунул их в задний карман моих зеленых плавок-шорт, которые я носил не снимая уже месяц. Помнится, я купил их на каком-то рынке в Кингстоне год назад. Хорошие шорты, долго еще прослужат. Родные берега Ямайки приветствовали меня, и я радовался этому прекрасно выдавшемуся дню.
Ах, я еще не представился? Зовут меня Джек Мартинс, и я живу тут неподалеку в маленьком портовом городишке. Сейчас, когда мне было нечего делать, я решил прогуляться по любимому мною берегу и насладиться солнечным деньком. Я гулял уже где-то полчаса и успел понять, что время для прогулки я выбрал как нельзя подходящее. Сейчас было не жарко и не холодно, а как раз так, как и должно быть. Вскоре мои ноги привели меня к волнорезу. Для тех, кто не знает, это искусственная насыпь камней наподобие... Не знаю. Ну, наподобие меча, что ли, уходящего в океан с целью разбивать большие прибрежные волны. Волнорезы очень важны, особенно в таких маленьких городах как Бейхаус: если бы их не было нас бы наверное каждую зиму сносило приливом. Упершись палкой в мокрый песок я подтолкнул себя, забрался на камень и начал карабкаться в сторону океана. Мне нравилось, как колючие, обросшие ракушками и водорослями камни врезаются мне в стопы. Я вообще люблю ходить босиком, и только в больших городах отказываю себе в этом удовольствии. Волны врезались в камни снова и снова, но практически ни одна капля не доставала меня. Годами проработанный маршрут вел меня по практически недосягаемому для воды месту. Добравшись до конца волнореза я устроился на большом и более-менее плоском камне, позволившим мне удобно сесть и свесить ноги в прохладную водичку. Я посмотрел на наручные часы, доставшиеся мне в подарок на десятый день рождения. «У всех порядочных людей должны быть часы», - сказала мне тогда бабушка, принеся купленный на рынке механизм, не боявшийся ни воды ни жары ни холода. Ну что ж, я с ней согласен. Итак, одиннадцать. Дома быть в двенадцать. Время есть. Я достал из заднего кармана помятую пачку ароматизированных сигарет, купленную мною по дешевке у одного паренька, вытащил одну и закурил. Насладившись дымом, я выпустил его в сторону города, наблюдая за тем, как дымка на секунду обволакивает его, а потом разбегается серыми барашками, растворяясь и исчезая.
Городок мой, Бейхаус, находиться на Побережье Черной Реки (Black River Bay) а это я вам скажу, достаточно далеко от Кингстона, моего родного города. Но, так как отца своего я никогда не знал, а моя мама умерла вскоре после родов, мне приходится проживать здесь, со своей бабушкой, Мартой Мартинс. Не смотрите на смешное имя, чувство юмора она прокурила наверное еще в свою растаманскую молодость. Знаете, я иногда задумываюсь и никогда не понимаю, как человек, так активно проповедующий заветы Джа может быть настолько строг и требователен. Я же, выросши под её крылом, могу сказать вам - эта женщина никогда не упустит своего, и только талантливый упрямец может противостоять ее напору. Хотя воспитать меня по ее идеалу ей все же не удалось. Если честно, я ужасно ленив: больше всего на свете я люблю сидеть, а если повезет - лежать. Бабушку Марту это ужасно раздражает, и поэтому она постоянно пытается нагрузить меня чем-то сверх того, что я и так делаю. И конечно же, она постоянно жалуется нашему соседу, мистеру Джо, по этому поводу: «Эх, Джо-ман, этот бвай* совсем ничего не делает, совсем обленился! В наше время он давно помер бы с голоду, и т.д. и т. п.». Но я не спорю, зачем? Нужно бабушке поворчать, так пусть ворчит, коли сердцу отрада. Конечно, её ворчание немного безосновательно, но когда вы в последний раз слышали обоснованное ворчание? Однако, деньги для семьи достаю я. Основной мой заработок это работа в океане: мы с мистером Джо (который наш сосед), ловим рыбу на его суденышке и раз в три дня возим ее в Кингстон, продавать на рынке. _____________________________________________________________________
* Ман - принятая форма неформального обращения к другу или к равному себе. Особенность Ямайской речи.
Бвай - от английского boy – мальчик. Особенность ямайского произношения.
_____________________________________________________________________
Переезд это длинный, так что мы ловим много рыбин, чтобы потом протухшие можно было бы выбросить без убытка для торговли. Иногда мы берем попутчиков (тех, кто соглашается потом с неделю вонять рыбой), но, естественно, не берем с них денег. Мистер Джо – добрый человек, мягкосердечный (несмотря даже на то, что он моряк), так что работать с ним – одно удовольствие, даже в таком аду, как торговля рыбой.
Сигарета закончилась.
Я положил бычок в пачку и вытащил еще одну. Встряхнул пачку. В куче бычков я увидел всего две целые. Надо бы купить еще у Дерека, - подумал я. Посмотрел на часы. Прошло пять минут. Долго. Ну и ладно, что же, мне раньше двенадцати домой возвращаться? Я посмотрел на плещущиеся волны, вдохнул запах соли и поймал солнечный лучик на щеку. Улыбнулся. Неее.
Жизнь на острове полна своих преимуществ и недостатков. Думал я сидя на мокром камне и наблюдая, как ядра волн взрываются возле меня снова и снова, окатывая побережье ревом. С одной стороны, здесь хорошо. Мы отделены от мира, а значит, далеки от его проблем. Здесь море, воздух и покой... А с другой стороны, от этого покоя мы никуда не денемся, никуда не скроемся. Я затянулся. Дым от сигареты ворвался в мои легкие, оставляя свой невидимый след в крови и голове. Легкий дурман расплылся по моим венам. Сегодня мне предстоит многое сделать. Бабушка нагрузит меня работой по самые уши, в этом я не сомневаюсь. Наверняка она уже прознала, что мистер Джо дал мне выходной. «Сегодня будем отдыхать, бвай, - сказал он мне утром, - я думаю, мы можем позволить себе небольшую передышку».
С чего бы это?
Я посмотрел на часы.
Без десяти.
Пора.
Тремя движениями я поднялся с камня и направился в сторону побережья, но не туда, откуда пришел, а налево, в сторону города. Бейхаус начинался совсем рядом, всего в нескольких десятков шагов. Асфальтовая улочка поприветствовала меня жаром – создалось ощущение, будто я ступаю по углям. Кто не знает, полдень – самое жаркое время суток, в душные дни этот час - настоящий ад. Но сегодня, слава Богу, денек выдался ветреный, так что особых мучений полдень не предвещал.
Я шел спокойно, спешить было незачем. Путь от конца волнореза да моего дома составлял ровно девять минут двадцать девять – тридцать семь секунд. Моя палка ровно стучала по асфальту. Парео слегка развивалось на ветру. Докурив, я убрал бычок в пачку, но новую сигарету не достал. Приберегу для отдыха.
Ветер стал развивать мое парео сильнее.
Солнце плыло, волнилось, не имело четкой формы.
Ветер сменялся сильными и слабыми порывами.
Хм. Странно...
Пять минут и я свернул направо, оказавшись на небольшой мощеной каменной улочке. Она была настолько узка, что если я вытягивал руки в стороны, мои ладони упирались в стены. Хотя, наверное, для людей низкого и среднего роста она вовсе не казалась давящей. Весь мой обзор теперь загораживали невысокие дома, не частные, конечно, квартирные, всего в три этажа.
Между ними, от одной стены к другой тянулись толстые веревки для сушки белья. Из небольшого окна наполовину высунулась тучная женщина и снимала с такой веревки вещи, оставленные на ночь. Заметив меня, она приветливо и, может, немного устало улыбнулась и помахала мне рукой.
- Добрый день, Джек-бвай! Что-то ты сегодня не в океане?
Я прошел вперед, не замедляя шага.
- Двенадцать, мисисс Паул! - крикнул я уже скрываясь за поворотом. Надо бы потом поздороваться. А то как-то неудобно получилось.
Посмотрел на часы.
Без одной.
Улыбнулся.
Идеально.
Пыльная улочка уперлась в небольшой деревянный домик. На крыльце стояла, уперши руки в боки полная женщина, черная, как смоль. У нее был широкий нос и мощные скулы, голову венчали внушительные дреды, собранные в хвосте на затылке. Ее карие глаза смотрели на меня задористо-строго, полные губы улыбались. Голова ее была наклонена к правому плечу, нога в легких сандалиях отбивала неторопливый ритм.
- Сколько сейчас времени, Джек-бвай? – спросила она мощным, звучным голосом с ярко-выраженным акцентом.
Я немного смутился и бросил взгляд на часы.
- Ровно двенадцать, мэм.
Марта Мартинс покачала головой, и в глазах ее загорелся огонь. Она жестом пригласила меня войти. Я с облегчением вздохнул и проследовал за своей бабушкой, оставив бамбуковую палку у порога.
Дверной проем заставил меня согнуться в три погибели, над бабушкиной же головой оставалось сантиметров двадцать. Хорошо хоть потолок не заставлял меня гнуться, даром что люстру приходилось обходить.
- Я слышала, внучек, Джо-ман отпустил тебя сегодня? – бабушка резко развернулась и застыла в той же позе, в которой встретила меня на пороге, и теперь смотрела на меня совсем другим, уникальным и фирменным взглядом. А взгляд этот, скажу вам, пронизывал до костей. Хоть бабушка и была головы на три ниже, все равно создавалось ощущение, что она смотрит на меня сверху вниз. Почему-то мне захотелось сжаться, и я невольно последовал этому импульсу.
- Да, мэм.
- И это значит, ты сегодня свободен?
Я сглотнул. Наверное, в этот момент мое лицо приняло какое-то слишком смешное выражение испуга, ибо бабушка Марта едва сдержала смешок. К слову, мои друзья все время смеялись и говорили о том, что у меня потрясающая мимика лица. Не знаю, я этого никогда не замечал.
- Да, мэм.
- Отлично, бвай.
Натягивая парео я вышел из двери моей скромненькой лачужки и с грустью почесал голову. Бабушка, как и следовало ожидать нагрузила меня поручениями по самую макушку. Я посмотрел на часы. Двадцать минут первого. К шести я должен все это выполнить. Я пожал плечами. Ок. "Чудеса пунктуальности не чужды Джеку Мартинсу", - говорили многие.
Так, ладно, сначала, я загляну к Дереку.
Я взял бамбуковую палку в руку, поправил парео и отправился в путь. На этот раз я натянул на ноги мокасины. Впереди мне предстоял рынок, а там босиком не походишь.
Шаги отмеряли секунды, которые я прошел...
(4)
