Летопись как жанр литературы, значение летописей
Человечество стремится запечатлеть себя в исторических хрониках. Их имеет каждый народ, каждая страна. Народ с того момента, когда начинает сознавать себя как историческую единицу, стремится утвердить свою историю в историческом документе, то есть в летописи. «Как же бесписьменные народы запечатлевают свою историю?» - спросите вы. Они фиксируют ее в своих песнях и сказаниях, по которым восстановить историческое событие, конечно же, очень трудно.
Первые летописи появляются и в Новгороде, и в Киеве. В Киеве - это значит в Киево-Печерском монастыре. В ту пору монастырь был центром культуры. Здесь сосредоточивались рукописи. Здесь сосредоточивалась историческая память. Летопись создавалась для истории. Для современников она была тайной, предназначавшейся для будущего
Летопись - ни с чем не сравнимый документ. В них содержится материал и для историка, и для юриста, и для филолога. Материал исторический, естественно, становится предметом изучения историка. Но ведь параллельно здесь запечатлена и основа русской юриспруденции.
В то время формировалась наша государственность, а следовательно, и наша законность, в первую очередь само понятие закона - что можно, а что нельзя, что запрещено, а что разрешено, каков порядок жизни. В «Повести временных лет» переписан и Закон Моисея, и римское право - сюда вошло все. Здесь содержится материал и для географов, впервые обозначены все географические границы, все отправные географические понятия, даже приведены наименования морей и рек.
Ну а как же быть филологам, любителям слова? Ведь в начале было Слово? Для филолога здесь пропасть работы.
«Повесть временных лет» написана на рубеже эпох, в такие периоды работает не только интеллект, но и эмоции. Поэтому все излагается в художественной форме, нет строгого отбора, внутренней критики, стремления к логичности. Вот почему наши летописи так отличаются от западных хроник. В них все логично, но в высшей степени сжато и кратко, кратко настолько, что по тексту не выстроишь исторически сложившейся физиономии народа. А по нашим летописям - пожалуйста. Мы так наивны в своих рассуждениях, рассказываем в них о таких вещах, которым вряд ли кто-либо поверит, но рассказываем с таким воодушевлением, что сами раскрываемся во всей полноте. В летописи, например, преподносится как достоверный факт история о том, что белгородцы, когда Белгород был осажден, показали своим врагам колодец, куда тайно опустили кадку с киселем, и сказали: «Стойте возле наших стен хоть до скончания века, нам все равно, мы будем этот кисель есть». Что может быть обаятельнее такого наивного плутовства? Или об Игоре. Он, конечно, разбойник, пошел на древлян, взял с них подать, это ему показалось недостаточным, он отпустил дружину и снова сам пошел, чтобы обогатиться. Его убили - привязали к ветвям двух деревьев и отпустили их, его пополам и разорвало. Каково было жене его, Ольге? Ольге было, конечно, очень тяжело. Она сначала скрыла свои чувства, но отомстила. Трижды отомстила древлянам и в конце концов необычайно остроумно сожгла город Искоростень. Это, разумеется, не по-христиански, но тогда еще христианские и языческие начала были не расчленены. Она потребовала с древлян, чтобы они выплатили ей дань воробьями и голубями с каждого двора. Те с радостью выполнили ее желание. К каждой птице по ее приказанию была привязана горящая пакля. Птиц отпустили, они полетели по своим дворам и домам и спалили город.
Русская летопись начинается с древних библейских времен. Постепенно летописец включает в нее и нашу историю. Чем ближе по времени событие к летописцу, тем реалистичнее его описания и картины.
Вся история Древней Руси отражена в летописях. Потому-то А. С. Пушкин назвал H. М. Карамзина «последним летописцем и первым историком». Кроме всего прочего, заслуга H. М. Карамзина заключалась и в том, что он изложил весь летописный материал в своей «Истории государства Российского». Это было грандиозным предприятием.