Перед многими людьми, ставшими жертвами преступления, предстает дилемма: прощать или не прощать преступников, раскаявшихся в своих злодеяниях? Проблему милосердия к таким людям раскрывает Александр Грин в своем рассказе.
Автор повествует нам об эпизоде из жизни главного героя, когда он стал свидетелем неприглядной картины: в казармы привезли раненого матроса, которого пырнул ножом товарищ...
Возникает вопрос: что за человек будет выяснять отношения с помощью ножа? Возможно ли такому прощение? Ведь если простить преступника, это быстро дойдет до вседозволенности, и впоследствии все станут устраивать поножовщину для улаживания разногласий. Но если не прощать, то у потерпевшего может развиться комплекс вины за обречение человека на тяжёлую жизнь из-за единственного проступка. В таком случае нельзя не вспомнить о милосердии.
Так как же поступит матрос? Об этом автор пишет дальше...
К раненому по просьбе обидчика пришел пожилой доктор, чтобы склонить матроса проявить сострадание по отношению к парню, которого ожидают каторжные работы и который полон раскаяния за свой проступок.
Однако, к величайшему удивлению главного героя, матрос недолго думая говорит, чтобы парня судили «по закону».
Мы понимаем, что потерпевшему незнакомо чувство сострадания. А пожалеть парня стоило, ведь у него были жена и дети, и его заключение грозило разрушением семейной идиллии. К тому же рана была неопасной. Намного опаснее черствость пострадавшего, ведь каждый человек в конце концов получает сторицей за всё то, что он сделал ранее.
Позиция автора нам очевидна. Он не согласен с раненым матросом и считает, что преступник, искренне кающийся в своих деяниях, достоин прощения.
Я не могу не согласиться с автором, так как считаю, что милосердие и закон — малосовместимые понятия. Многие преступники, совершив проступок, раскаивались, и на них буквально давил груз собственной вины.
В подтверждение этому я хочу привести роман «Преступление и наказание» Федора Михайловича Достоевского. Главный герой Родион Раскольников, убивший старуху-процентщицу, мучается от содеянного, не зная, куда себя деть и осознавая, что простить его нельзя ни по закону, ни по совести. Понимает его только Соня Мармеладова, склонившая Родиона к чистосердечному признанию и отбыванию наказания. Её милосердие и спасло Раскольникова.
В довершение хочется сказать, что, несмотря на тяжесть содеянного, каждый должен облажать даром прощения, ведь кто знает, что может случиться с нами самими, и протянет ли кто-нибудь руку помощи, если мы оступимся?