Адище города окна разбили
на крохотные, сосущие светами адки.
Рыжие дьяволы, вздымались автомобили,
над самым ухом взрывая гудки.
А там, под вывеской, где сельди из Керчи -
сбитый старикашка шарил очки
и заплакал, когда в вечереющем смерче
трамвай с разбега взметнул зрачки.
В дырах небоскребов, где горела руда
и железо поездов громоздило лаз -
крикнул аэроплан и упал туда,
где у раненого солнца вытекал глаз.
И тогда уже - скомкав фонарей одеяла -
ночь излюбилась, похабна и пьяна,
а за солнцами улиц где-то ковыляла
никому не нужная, дряблая луна.
Неприязнь Маяковского к буржуазной жизни.
В данном произведении Маяковский призывает к народу, показывая трагическую картину мира, в котором они гонятся за наживой.
Лирический герой – одинок в своем стремлении к простым человеческим радостям жизни. Все куда-то спешат по неотложным делам, у них нет времени взглянуть на синее небо над головой, вдохнуть и ощутить свежесть воздуха и тепло солнца. Им все время хочется больше того, что уже есть, жадность ведёт их по жизни.
Образ машин – это не техника из мотора и металла, это люди, не имеющие чувств: без настоящей любви и радости.
Бедный старик – образ отражающий трагичность его мира, в котором все решают деньги, вещи; в котором не осталось места для помощи, милосердия и любви.
Автор стихотворения для передачи читателю убожества мира машин применяет просторечную лексику: крохотные, сельди, в дырах, похабна и пьяна, ковыляла.
Маяковский уходит от литературных и языковых норм: использовано много авторских неологизмов (адище, адки, ночь излюбилась).
Олицетворений : «Крикнул аэроплан и упал туда, // где у раненого солнца вытекал глаз»; «ночь излюбилась, похабна и пьяна»; «а за солнцами улиц где-то ковыляла // никому не нужная, дряблая луна».
Маяковскому присуще уходить от канонов написания стихотворений, что и отражается в данном произведении в полном отсутствие рифмы и ритма.
Для поэта именно любовь ставилась на главное место в его жизни и каждый в глубине души осознает, что именно это чувство – то ради которого стоит жить!